– Не спала до четырех утра, – продолжала Бетси, не дав мне даже опровергнуть положение о ее нынешней неинтересности. – Эти орхидеи… Я придумала в последнюю минуту! Еле успела заказать! Если б Юджин Костер мне не помог, я бы не управилась… Полночи расставляли с ним эти корзины… Он меня просто спас. Нет, ты представь только! Я уж хотела отказаться, ведь ни одна приличная цветочница не возьмется, у всех заказы на неделю расписаны, сезон! Но тут Юджин и говорит, не верю, что ваш-де вкус уступит наемному! Сами все сделаем! И ведь правда – справились! Молодец, право, так меня поддержал! Без этих орхидей было б как-то голо, верно?

Но слушать о человеколюбивых подвигах Костера мне не представилось особенно увлекательным.

– Где же вторая виновница торжества? – подтолкнула я разговор ближе к существу дела.

– Ой, скорее уж первая. Дает интервью в моем кабинетике. Успех огромный, ты видела, какое внимание к картине?

– Я еще и самой картины не видела. Я же только что приехала. Кстати, и до сих пор не вижу.

– Так не в первом же зале выставлять «гвоздик»! – возмутилась Бетси. – Проходи дальше, впрочем, нет, сначала ты посмотри новые работы Марины Марза. Пять штук уже продано, в первые полчаса! У твоей сестры тоже три улетели. Но «Гвиневеру» я сегодня придержу. Ну, все, бегу, тут еще надо нескольких художников с журналистами свести! Кстати, скажи Вере, я обижена. У меня тоже Глеб кашляет, но я же здесь.

– Уволь, сама говори.

Но Бетси меня уже не слышала – только каблуки простучали дальше.

– Николай, рада вас видеть. Что сестра пишет? Она мне такую книгу прекрасную прислала на день рождения, «Histoire populaire de la chouannerie», в двух томах. Положим, если это populaire, что тогда научное.

– Сестра на меня дуется, – весело отозвался невысокий сухощавый Маслов, прихлебывая шампанское. – Хотела, чтоб я к ним летом приехал да писал вересковые пустоши. Ну а я все ж под Тарусу. И ей говорю, бери детишек, да к нам. Даром что маленькие, а пора и вторую родину показать. А то так и Жана уговори, давно ведь не был. Вы сегодня очаровательны.

Да, я знала, что выбранный мною образ мне к лицу, что я сегодня хороша, что я еще много раз за вечер о том услышу – и это не будет данью вежливости.

– Успехов сегодня, Николай!

А слева по стене первого зала, кажется, идут «Новые талашкинцы», они ж «Новые тенишевцы», разнобой в самоназваньи не у меня, а у самих. Не определились. Это я буду глядеть особо, люблю.

– А израильтяне что, присоединятся к экономической поддержке новой монархии. С одной стороны наши европейские ценности им непонятны, но ведь есть и другая сторона. Евреи народ прагматический, они очень хорошо понимают, что такое огромный очаг нестабильности. Земля – планета не такая уж большая. А у них под боком дикие племена, безопасные только до тех пор, пока никто не начал снабжать их современным оружием.