Стой враг хоть на три шага дальше, он разобрался бы по-другому. Он бросился бы на царя, сокрушая его на пол, прикрывая собой – и врагу бы он подставил тогда свою спину. Но… слишком близко! Сейчас Роман не рискнул даже закрывать Ника своим телом.

Нет! Угадав, просчитав, почуяв все в мановение ока, он швырнул себя навстречу врагу, принимая выстрел в грудь.

Не пуля нашла его, он нашел пулю, вложив все силы, чтобы сделать это как можно дальше от Государя.

Рана не страшная, нет, отчаянно думала я, ведь Роман не упал! По-прежнему находясь между Ником и Костером, он надвигался на последнего, надвигался молча и неотвратимо, невзирая на расплывающееся по крахмальной белизне красное пятно, а пистолет уже свистнул в воздухе, падая, выбитый Мишиным ударом в локоть, а двое жандармов уже висели на террористе, заламывая ему руки и швыряя на пол.

Сколько человек упало от одной пули! Одновременно какая-то дикая куча мала копошилась там, где стоял Ник. Человек пять повалили его на пол, рухнув сверху.

Не охрана, просто мужчины, что оказались ближе.

Крик Леры захлебнулся в падении: кто-то сбил и ее. Еще одна живая груда.

Упали, мне казалось, все, кроме Романа. Роман шел, вот только слишком долго и как-то странно – словно ослеп и был ведом излучением врага.

Наша связь оборвалась. Я перестала его слышать.

Костер теперь валялся лицом в пол, кто-то прижимал его шею коленом, а несколько стволов уткнулись в тело.

– Проверить все!! – громогласно крикнул Андрей Андреевич. – Подкрепление!

Еще с дюжину жандармов уже вбегало в зал, за ними мчались и полицейские.

Ник! Господи, Ник! Я не успела оцепенеть от ужаса, я ничего не успела, только расслышать Романа, а Ник уже поднимался, поднимался, мне показалось, не без сопротивления тех, кто его уронил, живой и невредимый, Господи, живой…

Лишь задним числом я за него испугалась, лишь теперь ужас холодом, почему-то с ног, начал подниматься по моему телу, подступая к сердцу…

Но этот ужас оказался перебит ужасом новым, не избытым, а надвигающимся.

Не успел Ник встать, как Роман начал как-то странно оседать. Он не рухнул, он словно бы осторожно опустился на колени, оперся ладонью в пол, пытаясь удержаться, уронил на грудь голову, накренился на бок…

Я вдруг увидела, что крови стало гораздо больше. Теперь покраснела уже вся манишка.

Мы подлетели к Роману одновременно – с разных сторон, Ник и я, сами не понимая, что пытаемся сделать…

– Брюс!!