– Как зачем? – уперла руки в боки Ляля, – а где еще должна быть верная жена, как не с любимым мужем? Вон жены декабристов за своими мужьями в Сибирь шли. А тут не Сибирь, а полный сюр – этот, как его, Пикассо, нервно курит в сторонке. Посреди чистого поля стоит столб, под столбом – Петрович. Расскажи кому там, дома – не поверит.

– Ладно, Ляля, – сказал ее благоверный, поднимая вверх руки, – сдаюсь. Но только не надо меня целовать – я грязный и потный.

– Это не беда, – ответила девушка, схватив рюкзачок с мыльно-рыльными принадлежностями, и потянула его за руку, – тут Ближняя всего в трех минутах ходу. Пойдем, милый, я тебя провожу.

– Э-э-э, а ужин? – растерянно спросил Андрей Викторович.

– Пока мы не будем ужинать, – проговорила Ляля, увлекая за собой муженька, – а то совсем стемнеет. Мы быстро – одна нога здесь, другая тоже здесь.

– Пусть идут, – сказала Лиза, – а мы с тобой пока поставим палатки и тоже немного поворкуем.

До Ближней действительно было не более ста пятидесяти метров и тут, выше озера, она напоминала уже не речку, а скорее крупный ручей, извивающийся меж травянистых берегов. Мужчина быстро разделся догола и, схватив мыло, решительно полез в воду. В самом глубоком месте ему было где-то до середины бедра. Искупаться можно, а вот плавать уже нет. Резко окунувшись, он стал быстро намыливаться, смывая с себя грязь и пот трудового дня. Вниз по течению поплыли грязно-мыльные разводы. Еще раз присев в воду, он смыл первую грязь и начал намыливаться по второму разу, на этот раз уже куда тщательней, включая и голову.

Бросив, почти не глядя, мыло на берег Ляле, он встал коленями на скользкое глинистое дно и, окунув голову в воду, начал смывать с нее мыльную пену. Да, по комфорту лесной ручей – это далеко не ванная в современном многоэтажном доме. Даже мыло положить некуда.

– Петрович, – с берега тонким голосом позвала Ляля, укрывшаяся от его взгляда за большим махровым полотенцем, – если ты уже закончил, тогда давай иди скорей ко мне, а то совсем замерзнешь!

Быстро смыв остатки мыла, тот не спеша выбрался на берег, где и попал в Лялины ласковые объятья. Это была засада и сюрприз в одном флаконе. Спрятавшаяся за полотенцем девушка оказалась совсем обнаженной, а ее одежда была аккуратно сложена стопкой за кустом. И даже Майга, предательница, отвернувшись в другую сторону, делала вид, что ничего не замечает. Нет ее тут – и все.

– Ну, что же ты, дорогой, расслабься… – жарко прошептала девушка своему мужу прямо на ухо, не забывая при этом растирать его полотенцем. – Быть может, я давно-давно мечтала соблазнить тебя вот так, на лоне дикой природы, при свете звезд…