— Да Христос с тобой, Корней Агеич, как можно? Честь для меня великая, только я-то вам зачем?

— Честь, говоришь? А ну снимай крест!

Илья суматошно заскреб пальцами у горла.

— Так! Отдавай Михайле, а сам его крест надевай! Лисовины своего слова назад не берут!

— Да разве я… Корней Агеич, и в мыслях не было!

— Ну если не было, то и хорошо. А теперь обнимитесь, братьями стали как-никак.

Илья облапил Мишку и растроганно хлюпнул носом. Мишка от неожиданности выронил костыль и чуть не упал.

— Ну вот, Михайла, у тебя и старшенький братик появился. Вот мать-то удивим! А я ее еще спрошу, с кем это она больше тридцати лет назад тебе братишку нагуляла.

— Да что ж ты такое… Корней Агеич, разве можно так?

Илья залился краской, Мишка тоже почувствовал, что краснеет.

— Шучу я, шучу, — успокоил дед. — Не все ж одному Михайле. Илья, сегодня на ужин вся родня собирается. У нас в роду аж пять семей прибыло, слыхал?

— Как не слыхать…

— Вот всех и собираю, чтобы познакомились, а то стыдоба: родичи друг друга никогда в глаза не видели.

Дед снял шапку и с достоинством склонил голову:

— Илья Фомич, милости просим сегодня отужинать и познакомиться с новой родней.

— А… Э… Благодарствую… Это как же? Меня?

— Тебя, тебя. Окажи честь, не побрезгуй.

— Да я… Ой!

Илья спохватился и сдернул с головы шапку. Поклонился в пояс и даже не проговорил — пропел:

— Благодарствую на приглашении, Корней Агеич, буду непременно.