А Михайлу то и не волновало. Не его беда!

Уже в трактире, в комнате, которую снимал он, сгрузил Михайла свою добычу на стол.

Ларчик небольшой, пожалуй что пол-аршина в длину будет, да и в ширину таков же[26].

В глубину чуть поболее, может, еще пядь добавилась. Крышка плоская, замок…

Замок есть!

Михайла зубами скрипнул, да чего тот замок открывать? Не умеет он с ними, не дано! А вот к петлям подобраться куда как проще.

Часа не прошло – сдались петельки, а там и замок поддался за ними.

И Михайла выдохнул.

Стоило оно того!

И убитого боярина стоило, и поджога, и прочего! Трижды, четырежды стоило!

Ижорский деньги свои не в серебре хранил – в каменьях самоцветных. А и верно оно. Камни и легче, и перенести их проще, и стоят они дорого. И все Михайле достались.

Парень заметил на одном из смарагдов капельку крови, нахмурился, рукавом ее стер.

Фу.

Да и не беда оно. Камни отмоются. А бояре… много бояр у государя, одним больше, одним меньше – не страшно. Михайле свою жизнь устраивать надобно, а не о чужих думать.

Камни – это хорошо, их и спрятать легко, и продать проще. Только продавать надобно в столице, в других местах и треть цены не возьмешь. И продавать-то не абы кому… пойти на лембергскую улицу заглянуть? Есть там пара человек… Михайле-то все и не надобно сбывать – к чему?

Камней пять, много – десять. Остальное лежать останется.

Мало ли что?

Мало ли как жизнь повернется?

Пусть полежат. А те, что на продажу, он сейчас отберет. Похуже какие.

Ежели они с Устиньюшкой уедут, денег им много на первое время понадобится. Пока обзаведение, пока то да се…