Её собеседник поддержал беседу:

– Ну, не знаю, я, когда в охране на посту стою и он мимо меня идёт, прямо вот чувствую исходящую от него силу. У меня бабка в деревне знахаркой была известной на всю округу, с ходу определяла, чем болеет человек, и, видно, мне что-то передалось такое. Я вот тоже, если человек сильно болеет, чувствую, мне самому не по себе становится.

– Вот и ладно, хоть у товарища Сталина куча врачей, а всё ж ты, Вася, и впрямь присматривай за Иосифом Виссарионовичем. Мало ли… Если что, мне сигнализируй, а я уж как-нибудь намекну кому надо, чтобы обратили внимание на здоровье товарища Генерального секретаря… Ты это, возьми котлетку-то, на хлебушек положи. Только нажарила к ужину Самому, да с горкой получилось. Чайку навести?

– А давай!

Вождь, стараясь не шуметь, чуть поменял позу, всё-таки жестковатой была доска.

«Молодец Настя, что о товарище Сталине заботится, – подумал он о себе в третьем лице. – Микоян говорил, собирается выпустить книгу о вкусной и здоровой пище, вот первый экземпляр ей и подарю. А этим Василием тоже надо бы заняться, может, и правда обладает какими-то сверхъестественными способностями. Понятно, что марксизм-ленинизм отрицает подобного рода факты, но… Гурджиев вон мистик из мистиков, обучался у индийских гуру, у меня лично была возможность убедиться в его умении повелевать людьми. Гитлер организовал секретный отдел, занимающийся оккультными науками. Да и у нас Бокий ходил Шамбалу искать с Рерихом. Правда, кончил плохо, а вот если бы нашёл, глядишь, ещё пожил бы. Раскуси мы Ежова раньше, то и сейчас Глеб Иванович был бы жив».

Сталин ещё немного полежал на тёплой доске, а когда почувствовал, что боль отступила, слез с печи, оделся и пошёл ужинать. От ароматного запаха котлет, доносившегося сквозь перегородку с кухни, у него разгулялся аппетит.

Глава 16

Глава 16

– Ну что, будем прощаться? – Фрол Кузьмич, не замеченный ранее в проявлении чувств, крепко обнял меня и похлопал по плечу.

Мне показалось, что глаза у него заблестели, хотя, может, и впрямь показалось.

– Спасибо тебе, Кузьмич, за всё, – не менее прочувствованно произнёс я, пожимая ему руку. – Если бы не ты…

– Да брось, Фима, – отмахнулся он. – Ты это, поаккуратнее там, как до Архангельска доберёшься, на рожон не лезь. Ежели что, возвращайся в тайгу, у меня завсегда отсидеться сможешь.

На календаре было 5 апреля, вторник. По мнению охотника, навигация должна начаться не позднее чем через месяц, в течение которого я доберусь до Архангельска и успею осмотреться, что к чему. В дорогу он меня снабдил целым вещмешком продовольствия, где помимо тушёнки и сухарей нашлось место и вяленой лосятине, и разного рода травкам для чая, и сушёной клюкве, которую мне было рекомендовано жевать время от времени. Всё ж таки весенний авитаминоз, нужно беречься от цинги, которая меня едва не прихватила к моменту, когда Кузьмич нашёл меня больного под елью.