Вся это сборная солянка двинулась по направлению к деревне Костанце, имея целью выяснить, нет ли там главных сил неприятеля. Впереди двигались две сотни донцов, затем гусары с артиллерией, после них остальные казаки и пехота. Дорога проходила по довольно ровной местности, что не часто случалось в этих местах, однако с двух сторон была стиснута глубокими оврагами, и если бы какой-нибудь решительный турецкий командир обнаружил это движение и устроил там засаду, нашим могло прийтись худо.

Первыми, впрочем, неприятеля нашли казаки. Подойдя к распадку, на дне которого протекал Соленик, они заметили небольшой турецкий отряд, состоящий из пехоты и конницы. Причем конница уже перебралась через реку, представлявшую собою скорее широкий ручей, нежели серьезную водную преграду, а пехота, которой вода приходилась по пояс, была еще занята форсированием ее. Командовавший авангардом подъесаул Родионов, недолго думая, выхватил шашку из ножен и, крикнув своим казакам «В атаку марш-марш[79]», первым полетел на врага. Станичники, разумеется, последовали за ним и, подбадривая себя свистом и гиканьем, яростно обрушились на врага. Турецкие кавалеристы, совершенно не ожидавшие нападения, едва успели схватиться за свои винчестеры, как на них налетела атакующая лава. Немногим из них удалось сделать хотя бы по выстрелу до той поры, когда подскакавшие казаки перекололи их пиками. Но абсолютное большинство и, не подумав о сопротивлении, бросились назад в реку, в тщетной попытке спастись. При этом они смяли и расстроили своих же пехотинцев, да так, что в воде и на берегу образовался затор из паникующих черкесов, албанцев и аскеров, так что нельзя было и думать об отражении русского нападения.

Поведя казаков в бой, Родионов, впрочем, не забыл послать нарочного к Тинькову с известием о сложившейся ситуации. Полковник, чертыхнувшись про себя, приказал пехоте ускорить шаг и послал лубенских гусар поддержать казачью атаку. Однако, когда эскадроны подошли к месту схватки, все было уже кончено. Османы были большей частью порублены, многие, в попытке спастись, утонули в Соленике, и лишь некоторым удалось спастись. И теперь эти счастливчики со всех ног бежали к деревне, оглашая окрестности паническими криками.

Тем временем поймавший кураж подъесаул решил не терять ни секунды. Обе казачьи сотни с ходу переправились через реку и на рысях пошли к Костенце. Увлеченные всеобщим порывом гусары последовали за ними, так что, когда пехота вышла наконец к берегу, русские кавалеристы были уже на окраине деревни.