В ЦК комсомола я познакомилась с сильнейшими трактористками нашей страны. На совещании отмечалось, что наилучших успехов в целом добились трактористы Московской области, Орджоникидзевского и Красноярского краев и Коми АССР.

От Московской области на совещании было несколько трактористок, но самое большое впечатление на меня произвела Анастасия Резцова, бригадир тракторной бригады Бронницкой МТС. Я как-то сразу обратила на нее внимание. Она была довольно высокого роста, плотная, плечистая. На широком, чуть скуластом лице светились большие продолговатые глаза, тонкие черные брови уходили далеко к виску. Она весело и как-то очень лукаво смотрела на окружающих.

И этот взгляд ее продолговатых глаз и еле уловимая улыбка красивых губ как бы говорили: вы все очень дельно выступаете и мне интересно вас слушать, но есть еще что-то (и это что-то я знаю), о чем нужно и стоит поговорить. Мне все время казалось, что Резцова действительно знает о нашей работе что-то такое, до чего мы еще не дошли.

Утром, когда я приехала от Стешки в ЦК ВЛКСМ, встретила на лестнице Резцову. Обеим нам нужен был Митрохин, и пока мы его ждали, разговорились. Настя держалась просто и на мой вопрос охотно рассказала о себе:

— В 1942 году назначили меня бригадиром. Мужчин в МТС осталось мало, и я понимала, что отказываться нельзя.

Настя на минутку замолчала, ее глаза весело и опять как-то лукаво смотрели на меня, и мне опять казалось, что она знает что-то очень важное и нужное, чего я не знаю, и вот сейчас расскажет мне об этом. Я с нетерпением тороплю ее, спрашиваю:

— Ну, а дальше?

— Дальше, дальше, сама знаешь, работали, соревновались, мы ведь не намного от вашей бригады отстаем, совсем на малость, думаем обогнать. И секреты от тебя таить не буду, думали мы с весны начать…

В это время нас позвал к себе Митрохин, и Настя не успела договорить, что они думают начать с весны. Ничего, — решила я про себя, — после Митрохина договорим. Но меня вскоре пригласили к Михайлову, я ушла к нему, а Резцова осталась у Митрохина. Больше я Настю не видела в этот приезд и очень об этом жалела.

В ЦК ВЛКСМ мне вручили для нашей бригады музыкальный инвентарь: мандолину, гитару, балалайку и бубен.

Михайлов на прощание сказал:

— Кто отлично работает, должен уметь и хорошо отдыхать. Ты, бригадирша, об этом не забывай.

К 5 ноября мы выполнили наше третье социалистическое обязательство — вспахали 500 гектаров зяби!

Этот день мы отметили у себя в бригаде. Устроили маленькую вечеринку. К нам забежала Нюша Сорокина, да так и осталась на весь вечер. Нам пришло особенно много писем, мы читали их, написали коллективный ответ. Потом Фомина играла на гитаре, и мы пели хором веселые песни. Девчата разошлись, начали плясать, на наш огонек пришло еще несколько женщин из колхоза, а потом и вся изба набилась народом.