(8) исполненная Давыдовым рукопись «Второго пришествия не будет» и

(9) разработка отдельных тем к машинописным работам «Феномен тоталитаризма».

Если про «клеветническую» литературу, неоднократно упоминавшуюся в определении, все было ясно, то что такое «диссидентская» и тем более «негативная», было непонятно. Эти слова были заимствованы из жаргона пропаганды, но никак не из закона.

Определение пространно цитировало экспертизу «Феномена» и «Второго пришествия» авторства эксперта, преподавателя научного коммунизма Планового института Кудинова, который утверждал, что мои работы излагают положения ряда буржуазных авторов, в том числе ярого антикоммуниста и антисоветчика 3. Бжезинского, защищающих буржуазное государство и капиталистическую общественную систему.

Таким образом, эксперт походя записал в шизофреники и советника президента США[61]. Далее говорилось:

В этих работах, по заключению эксперта Кудинова, содержится ложь и клевета на социалистическую плановую экономику, на колхозный строй, на социалистическую культуру, на рост благосостояния и культуры советских людей, а также цинизм и глумление над патриотизмом советских людей и их идейной убежденностью, грубо фальсифицируется марксистско-ленинское учение о коммунизме, советская миролюбивая внешняя политика, отрицается расширение и углубление социалистической демократии в условиях развитого социализма, преувеличивается роль и значение буржуазной демократии.

Не знаю, читал ли сам Кудинов работы, но некоторые пассажи не могли не удивить. Особенно про «колхозный строй», который я вряд ли упоминал вообще, — все-таки я писал о советском праве, а не о сельском хозяйстве.

В любом случае, ничего из определения не имело значения, кроме результативной части: В связи с продолжением Давыдовым общественно-опасных деяний по делу произведена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза в Центральном научно-исследовательском институте судебной психиатрии им. проф. Сербского. Давыдов В. В., как страдающий эмоционально-волевыми расстройствами, склонностью к резонерству и нарушением критических способностей в отношении инкриминируемых деяний признан невменяемым. В силу особой социальной опасности нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрическую больницу специального типа. Все это точно совпадало с мнением Коростелева, который заявил в своей речи, что отправить Давыдова в психбольницу общего типа нельзя, ибо там он будет иметь возможность и далее распространять свои взгляды. Получалось, что психиатрическая тюрьма была выбрана только для того, чтобы «клеветнические измышления» Давыдова не достигли ушей пациентов обычной психбольницы.