Причины многократного роста «психиатрического ГУЛАГа» легко понять, оценив разницу в «контингенте» в начале 1950-х и в начале 1980-х. Как описывал Владимир Гусаров, в Казанской ТИБ было только две категории «контингента» — политические и убийцы. В мое время убийц было чуть больше трети, еще треть сидела за различные «тяжкие преступления», в том числе и драки, ну, а прочие могли быть кем угодно — от мелких воришек до совершивших преступление по неосторожности.

Конечно, присутствовал и «контингент» политический — кто-то по соответствующей статье, кто-то за попытку побега в Китай, кто-то по уголовным обвинениям. Политических в СПБ постоянно находилось десять — пятнадцать человек, почти все в здравом уме и рассудке, так что и «политический» здесь, по умолчанию, означало «нормальный».

«Вечным» политзаключенным Благовещенской СПБ, постепенно становившимся еще при жизни легендой, был Егор Волков — бригадир строителей из Находки, арестованный в 1967 году за организацию забастовки. Тогда его бригаду отправили на объект, который по отчетам был уже закончен. Фонды были потрачены — не исключено, что просто разворованы, — так что, отработав месяц, рабочие не получили ни копейки зарплаты.

Две бригады бросили работу, отправились в горком партии, где доказали свою правоту кому-то из начальства — после чего получили деньги. Однако на следующий месяц картина повторилась. Тут уже рабочие, и Волков в первую очередь — ибо как бригадиру отвечать перед рабочими приходилось ему — возмутились не на шутку.

Они снова отправились в горком, но уже к первому секретарю, пробившись сквозь милицейскую охрану, и в кабинете объявили, что никуда не уйдут до тех пор, пока не получат своей законной зарплаты.

— Что нам делать? — спрашивал Волков перепуганного секретаря. — Мужикам идти воровать, а бабам — на панель?

Кроме этого, резкий на язык Волков наговорил еще много плохих слов про КПСС и вообще про советское государство. В итоге зарплата была выплачена, но через две недели Волкова арестовали за «устное распространение клеветнических измышлений». Сажать в лагерь бунтаря и явного лидера КГБ побоялся, его признали «невменяемым» и отправили в СПБ.

Здесь Волков прошел по всем кругам ада. Его кололи, наверное, всеми имевшимися в арсенале психиатров нейролептиками, заодно сульфозином и скипидаром. Новопоступавшие нейролептики сначала назначали ему, причем в немалых дозах. По природе крепкий, Волков в СПБ перенес туберкулез и еще с полдесятка вызванных медикаментами болезней, включая язву желудка и гепатит, но не сдался и виновным себя признать отказывался — до самого конца.