Выступив против канцлера, Бристол переоценил силы. Он рассчитывал на Беннета, но Карл дал тому указание поддержать Кларендона, используя свою клиентуру в парламенте. Поводом для обиды короля на Бристола было то, что его протеже Ричард Темпл начал в палате атаку на министров, а фактически на самого короля, обвинив их в продаже должностей. Он, видимо, рассчитывал, что его предпочтут подкупить, но ошибся. Бристол был лишен доступа ко двору и в апартаменты леди Кастлмейн. Это обстоятельство объяснялось также временным охлаждением к ней Карла II, «запавшего» на Френсис Стюарт. Тогда Бристол и пошел ва-банк, выдвинув обвинения против Кларендона. После их провала неминуемым казался арест Бристола, однако он скрылся. Через два года он вернется в столицу, а в 1667 году будет добиваться суда над канцлером. Во время кризиса 1662–1663 гг. Карл II продемонстрировал отменные качества политика, в том числе гибкость, совсем не свойственную его отцу. Он восстановил порядок при дворе, заставив Кларендона и Беннета сотрудничать, однако у канцлера уже не будет такого влияния, как прежде. Место Бристола как главного товарища короля по забавам и развлечениям занял сэр Чарльз Беркли, молодой человек со скандальной репутацией, не интересовавшийся политикой. Политическая гибкость Карла проявилась и в том, что, осознав невозможность противиться господствующему настроению, он не только не попытался наказать Шелдона за настойчивость в лоббировании Акта о единообразии вопреки его позиции, наоборот, ввел в Тайный совет. Когда умер архиепископ Джаксон, назначил этого поборника воинственного англиканства на освободившийся пост. В то же время к квакерам в Лондоне относились довольно миролюбиво.

Уменьшению влияния Кларендона способствовали его неважные отношения с парламентом. В XIX веке видный представитель либеральной историографии Т. Маколей возлагал вину только на канцлера: «Все планы, которые предлагались людьми, лучше его различавшими знамения того времени, он отвергал с пренебрежением, как незрелые проекты, несовместимые с древней английской конституцией. В отношении к молодым ораторам, достигавшим отличия и влияния в нижней палате, поведение его было неприязненно; и он успел сделать их, почти всех без исключения, своими смертельными врагами» [127, 194]. В этом высказывании нашло выражение присущее вигским историкам восхваление конституционно-парламентской традиции. Позднее в историографии высказывалась точка зрения, будто термин «оппозиция» применим к британскому парламенту не ранее XVIII столетия. Только к 1666–1667 гг. в парламенте стали использоваться термины «партия двора» и «партия страны» [94, 24]. Сначала ответственность по взаимодействию с парламентом король возложил на Кларендона и Саутгемптона. Они предпочитали неформальный стиль, действуя через депутатов, считавшихся наиболее лояльными к администрации. Среди этих лиц преобладали члены палаты, избранные на юго-западе, одним из которых был сэр Хью Поллард, впоследствии включенный в Тайный совет. Метод, который испольлзовал Хайд, состоял в избрании нужных людей при поддержке Полларда. Таким образом по желанию короля в парламент вошел Беннет. Канцлеру помогали заседавшие в парламенте сыновья и двоюродный брат. Еще одним инструментом были юристы и клерки — «рабочие лошадки», обеспечивавшие деятельность парламента и напрямую зависевшие от канцлера. В целом, клиентела канцлера в палате общин была невелика, и с усилением его противников сокращалась. К 1667 году он практически полностью лишился влияния на парламент [47, 32].