— Знаете, в Мексике, на той главной площади, где есть остатки ацтекского храма, написано насчет Колумба и этого столкновения ацтеков с испанцами, что это было и не поражение, и не победа, а только полное боли рождение новой цивилизации. И это же молено отнести к немецкой экспансии на Балтике. Для нас, поляков, это, конечно, была угроза, потому что они хотели нас подчинить себе, причем с помощью литовцев… Мы тогда соединились с литовцами, а они были наполовину русины. Литовское княжество было русинское в огромной степени, пользовалось чаще русинским языком, редко литовским. Немцы хотели крестить литовцев, это была предпосылка для войны, для нападения. После того как крестоносцы продержались только сто лет после победы в Палестине, они пришли сюда, на север, а последней языческой страной была Литва. Пруссов немцы абсолютно уничтожили, их и следа не осталось — ни языка, ни культуры, мы просто знаем, что были тут какие-то пруссы. Гданьск, какой он есть, был создан уже германцами. Но то, что Эстония, Латвия и Литва вошли в круг западной культуры, это тоже благодаря этим рыцарям, которые тогда пришли. И не знаю, как бы это развивалось, если бы не пришел Мартин Лютер и не произошли все эти перемены, которые уничтожили ту часть корней, которая была связана с этой экспансией. Это была больше латинская, католическая экспансия, а не германская, потому что только после Лютера она стала чисто германской. Но немцы принесли законы городам, принесли демократию, повлияли даже на Новгород. И Новгород — это модель такой славянской страны, которая была очень развита, которая была на уровне Парижа того времени и других больших центров, где было образование высоким и были свободы.

— В XII веке?

— Да. И это продолжалось до Ивана Грозного. Это могла бы быть модель развития России, если бы Иван Грозный это не уничтожил. Так что для меня в России самый несчастный момент в истории — это Иван Грозный, вся азиатская система, которую он принял, чтобы установить свою власть. Россия могла бы быть гораздо более развитой, если бы не было Ивана Грозного.

— Князь Курбский, который был противником Ивана Грозного, оставил переписку, мы даже издавали письма князя Курбского Ивану Грозному.