К утру 4 июля немцев выбьют из Полоцка. В это времени Мур будет воевать уже на другом направлении. 4 июля Ставка Верховного главнокомандования (Сталин и Жуков) поставила новую задачу 1-му Прибалтийскому фронту: “…наступать в общем направлении на Шауляй, правым крылом фронта продвигаясь на Даугавпилс, левым – на Каунас”.1268 Еще до этого приказа генерал армии Баграмян[196] приказал командующему 6-й Гвардейской армией генерал-лейтенанту Чистякову перебросить 103-й корпус на северо-запад и начать наступление на стратегически важный город Двинск (Даугавпилс). В составе этого корпуса был и полк Мура: “…в последнее время мы только и делаем, что движемся, движемся, движемся, почти безостановочно идем на запад: за два дня мы прошли свыше 130 км (пешком)! И на привалах лишь спишь, чтобы смочь идти дальше. <…>…немцы поспешно отступают, бомбят наступающие части, но безуспешно; т. к. движение вперед продолжается. Население относится радушно; народ симпатичный, вежливый; разорение их не особенно коснулось”, – писал Мур Елизавете Сергеевне и Зинаиде Митрофановне 4 июля 1944 года.
Но вскоре немцы перестали отступать. Перебросили подкрепления, чтобы остановить русских, не пустить их в Прибалтику. 5 июля Баграмян прибыл на командный пункт 6-й Гвардейской армии. Командарм Чистяков, “поблескивая голубыми глазами, выделявшимися на обожженном июльским солнцем лице”, докладывал командующему фронтом о подготовке к новому наступлению. Баграмян хвалил Чистякова как блестящего организатора и одобрил его решение “последовательными атаками” “медленно теснить противника к Даугавпилсу”.
Баграмян вспоминал:
“– А не измотаете ли вы свои корпуса каждодневными атаками? – засомневался я. – Ведь они должны подготовиться к новому рывку.
– Нет-нет, – поспешно заверил командарм. – Мы атакуем только передовыми отрядами, а главные силы приводим в порядок.
Решение Чистякова мне понравилось: ведь, продолжая атаки, он не позволял фашистам закрепиться на новых рубежах”.12691270
Одной из таких каждодневных атак и стал бой 7 июля 1944 года за деревню Друйка, последний бой Георгия Эфрона.
“И никого не защитила вдали обещанная встреча…”
“И никого не защитила вдали обещанная встреча…”
В марте 1925-го, когда Муру исполнился месяц, Цветаева записала в своей черновой тетради: “Мальчиков нужно баловать, – им может быть на войну придется”.1271
Эти слова и сейчас поражают читателя: в самом начале жизни своего сына она будто предчувствовала, как и где он умрет. Предсказание, которое исполнилось в полной мере. На самом деле далеко не всё, что Цветаева придумала или предсказала Муру, сбылось. Скажем, она думала, будто Мур станет революционером или контрреволюционером. Его рано или поздно посадят в тюрьму, а она будет носить ему передачи. Немного ошиблась. Мужу она будет носить передачи, и дочери. А Муру – нет, и в революционеры/контрреволюционеры он не собирался. Он был рассудителен и прагматичен. Но в самом главном Цветаева не ошибалась. Потому и хотела увезти его подальше от войны, будто спрятать далеко-далеко от западной границы.