Союз русских евреев в США организовал гуманитарные акции по договоренностям с отдельными американскими компаниями, которые направили во Францию продуктовые наборы, банки с тушенкой или остатки кожи для шитья. Денежная помощь отправлялась русским евреям, бывшим берлинцам, в Израиль, Чили, другие страны. Посылки и деньги шли в Италию, Палестину, Польшу, Австрию. Многие считали своим долгом не только поблагодарить Союз русских евреев за проявленное внимание, но и, если у них появлялась такая возможность, послать чек для поддержки других: «Возвращаю Вам Ваш чек и еще раз благодарю за моральную поддержку (получив Ваше письмо, мы с женой воспрянули духом)» – сообщил, например, бывший киевлянин А. Вишневский Алексею Гольденвейзеру летом 1954-го794.

Тейтелевский комитет в Нью-Йорке (его председателем в начале 1950-х годов был Марк Львович Вишницер) принял на себя ведущую роль и координировал распределение всех видов помощи между комитетами в Париже (председатели – А. И. Лурье (до 1947 года), затем С. Ф. Штерн (кратковременно в 1947-м), затем А. С. Альперин (с 1947 года по 1955-й)), а также в Ницце, где А. Я. Тейтель был председателем с 1945-го по 1963-й год. В Женеве Борис Членов руководил Тейтелевским комитетом в 1945–1952 годах. Так, поступившие в 1951 году из США во Францию 100 тысяч франков распределились следующим образом: «40% – Тейтелевскому Комитету в Париже, 40% – «Очагу» на рю де Вари795 в Париже и 20% – Союзу русских евреев в Ницце»796.

В Париже Тейтелевский комитет активно работал вместе с эмигрантской организацией «Очаг для евреев-беженцев», которую после войны возглавил Б. Л. Гершун. «Очаг» давал полный пансион пожилым неимущим. Усилиями Т. И. Левин, в прошлом берлинской активистки Союза русских евреев, в 1945 году была возобновлена работа парижской столовой для беженцев, созданной еще в 1927-м и закрытой гестапо в 1943-м. Здесь также распределялись продукты и вещи. По вопросам помощи, в том числе юридической, Тейтелевский комитет также взаимодействовал с Толстовским фондом в Нью-Йорке797Приходящих за помощью в «Очаг» не спрашивали о стране происхождения: здесь помогали евреям всех стран. Вот как описала Берта Лазарева контингент «Очага» в письме из Парижа к К. С. Лейтесу в Нью-Йорк в сентябре 1948 года: «Все эти бородатые евреи – раввины, выехавшие и высланные в свое время из России и Польши, попавшие в концентрационные лагеря и теперь в Париж. Здесь они в ожидании отправки во все концы света, в том числе в Палестину… “Джойнт” для них снял несколько домов под Парижем и выдает ежемесячную денежную помощь. Таких семей более полутораста… И эти люди мизерабельно ободраны и теперь с наступлением зимы все <были бы> счастливы получить что-либо теплое»798.