В этот момент стоит перед нами восьмидесятилетний старец, еще неутомимый в подвиге организации помощи, и его детище, десятилетний Союз. В середине января этого года совпадают юбилеи создателя – и его творения. Ознаменуем же этот двойной юбилей человеколюбия достойным образом: созданием Фонда Помощи, который носил бы имя того, кто организовал дело помощи в один из самых трагических моментов еврейской истории. От этого момента и сама организация получает исторический характер. Будущие поколения еще долго будут рассказывать о скорбном пути русско-еврейской эмиграции и о том, как старейшина ее метался по Европе, стучался в сердца людей и, современный Диоген, говорил: человека ищу. Найдутся ли искомые люди?

Луис Герб Еврей-христианин у себя дома 870

Луис Герб

Еврей-христианин у себя дома 870

Приезжает он каждый раз утомленный, похудевший, молчаливый от невероятной в его годы усталости, от пережитого им в его встречах с нуждой и горем родных братьев, как он всегда называясь обездоленных русских беженцев, а может быть и от встреч с «неоскудневшими руками», которые он неутомимо разыскивает.

Но чуть ли не со второго дня после прибытия на Ривьеру в нем пробуждается невероятная жажда жизни, стремление к природе, к людям, к движению. Скорее на солнце, к морю, на бульвар, всюду, где много людей, где жизнь бьет ключом! И не проходит и недели, как усталость сняло рукой, глаза снова зажглись огнем, осанка выпрямилась, и проснулся человек!

Да, это поразительный человек в повседневной жизни. Своего возраста он замечает, не чувствует, да и не замечать, не чувствовать не хочет. Не раз приходится уговаривать его не предпринимать той или иной прогулки, могущей и более молодого человека подвергнуть неприятным последствиям для здоровья. Правда, его податливость безгранична, он никогда не протестует, не настаивает, сразу повинуясь вещаниям. За то, бывало, предпочитая вернуться пешком домой, после утомительной прогулки, и не прибегнуть к помощи трамвая, он с улыбкой просит не говорить дома, что он вернулся пешком. А дома, поужинавши, снова предлагает выйти погулять, забыв про усталость.

С раннего утра, едва успев встать и позавтракать, он берется за газеты. Не за одну, нет. Пять-шесть газет в день – это его минимум. Часами слушает он перевод статей из иностранных газет, а русские газеты разных направлений читает сам. Все происходящее во внешней политике интересует его в огромной степени. С неослабевающим интересом следит он за внутренней жизнью Франции, за борьбой властей. Нужно ли говорить о том, что его сердцу ближе все, что касается жизни евреев в Германии. В нескольких немецких газетах, как зарубежных, так и германских, он со своим секретарем тщательно отыскивает все, что характеризует жизнь многострадального народа.