В этот день я с утра выехал в Котельниковский район для выявления продовольственных ресурсов, особенно зерна и сена. Побывал в селах Семичное, Дубовское, Гашун и в Зимовниках. Фашисты, отступая, взорвали здесь элеватор, заполненный пшеницей. Зерно горело. С большим трудом собрали сотни две женщин и подростков, а также стариков, которые спасли тысячи тонн зерна.

Вечером военные связисты разыскали меня и вызвали для переговоров по прямому проводу. Состоялся разговор с К. К. Рокоссовским, который сообщил, что 9 января принято постановление Государственного Комитета Обороны о назначении меня членом Военного совета Донского фронта. Он просил меня быстрее приехать в штаб. Рокоссовский коротко проинформировал о том, что генеральное наступление войск Донского фронта по разгрому окруженной группировки Паулюса началось утром артподготовкой, длившейся 55 минут. Затем в атаку двинулись пехота и танки. Фронт противника прорван. Однако выйти на вторую линию обороны на реке Россошке пока не удалось...

Сажусь в машину вместе со своими помощниками, и наша «эмка» мчится в сторону Сталинграда.

По дороге встретили несколько больших групп пленных, сопровождаемых конвоем из местных жителей.

Быстро темнеет. Взошла луна. Голодны как волки, с утра ничего не ели. Решили сделать привал у небольшого холмика на берегу Червленой.

Не проехав после этого и километра, увидели бойца, с криком бежавшего навстречу:

— Куда вас черт несет?! Вы же на минном поле! Давайте задний ход.

По снежному следу шофер задним ходом вывел машину с минного поля.

Когда выехали, все вздохнули с облегчением.

— Вот так: не зная броду, не суйся в воду.

Двинулись дальше, встретили колонну танков, сбившихся с пути. Наш шофер предупредил танкистов:

— Езжайте по нашей колее.

Ночью мы наконец добрались до Заварыкино. Нам отвели хорошо натопленную избу. Только устроились, как появились командующий фронтом К. К. Рокоссовский и член Военного совета К. Ф. Телегин.

Мы проговорили до глубокой ночи. Прощаясь, Константин Константинович пригласил меня зайти утром к нему по практическим вопросам моей работы на фронте.

Ранним утром я зашел к нему. Он уточнял обстановку на карте по оперативным сводкам. Пригласив присесть рядом, Константин

Константинович сказал:

— Идем на решительный разгром 6-й армии Паулюса. Если не будете возражать, попрошу вас выехать в 57-ю и 64-ю армии. Мы только что приняли их и еще плохо знаем, вы же с первых дней обороны Сталинграда были с ними.

Я, конечно, не возражал. Меня покорила его искренняя человечность. Я знал, что Рокоссовский прошел большой и трудный путь военного деятеля, но не ожидал, что он еще и удивительно учтивый и добрый человек.