Проездом через Нижний Новгород в оба пути я останавливался в доме председателя казенной палаты Б. Е. Прутченко; я всегда любил беседу умного старика. У него в это время я каждый день обедал со служившим в казенной палате красивым молодым человеком^н, весьма прилично одетым и с изящными манерами; он говорил по-русски без акцента и казался хорошо образованным. Прутченко, вследствие всех этих достоинств, приблизил его к себе, и я удивлялся, что такая замечательная личность служит в губернском городе. Он долго оставался на этой службе, постоянно отличаемый Прутченко; он был уже помолвлен на дочери отставного инженера путей сообщения Лика^н, как вдруг был арестован и послан в Сибирь. Оказалось, что этот господин был из сосланных в Сибирь, где он, неизвестно каким образом, присвоил себе паспорт и имущество какого-то умершего и по этому паспорту поступил на службу. Узнали кто он такой очень странным способом; понятно, что многие чиновники не полюбили такого изящного господина; один из писцов его стола в палате имел брата писцом в Нижегородском губернском правлении, который, прочитывая извещения сибирских начальств {в это правление}, нашел, что приметы одного беглого точно списаны со столоначальника его брата, которому об этом сообщил. Последний, рассердясь однажды на своего начальника, назвал его именем беглого и заметил в нем перемену в лице. Он об этом донес полиции, и по распоряжению губернатора молодой человек был схвачен и во всем сознался.

В Москве я нашел Клейнмихеля, который немедля по моем приезде поручил мне исследовать причину обрушения моста в г. Луцке и возобновить его. При этом обрушении сильно изувечены три солдата из лагеря, стоявшего в Луцке. В самый день падения моста Наследник Великий Князь Александр Николаевич проехал через него четыре раза. Я поехал в Луцк через Пинск; окружающие его болота, по причине сильного дожд ливого времени, были неудобопроезжаемы. В Луцке грязь была по ступицу {колеса}; ходить пешком было невозможно, ехать затруднительно. Войска, стоявшие лагерем около Луцка, уже разошлись по зимним квартирам. Для свидания с начальником штаба 4-го пехотного корпуса [Григорием Ивановичем] Филипсоном я предполагал ехать в штабную квартиру, но узнал, что он после лагеря вышел в отставку, будучи не в состоянии продолжать службу с таким формалистом, каким был корпусный командир Д. Е. [Дмитрий Ерофеевич] Сакен.

В мосте обрушилась устроенная на его средине подъемная часть, которая до моего приезда была возобновлена столоначальником Волынской строительной комиссии Строительного отряда путей сообщения штабс-капитаном Проскуряковым^н (впоследствии коллежским советником и губернским инженером Киевского губернского правления), который был и первоначальным строителем моста. Проскуряков, по возобновлении моста, уехал в Житомир; по приезде моем в этот город, я узнал от него, что по проекту, утвержденному Главным управлением путей сообщения, следовало мост в Луцке устроить без подъемной части, но что таковая была устроена по приказанию волынского военного губернатора, князя Иллариона Илларионовича Васильчикова{427}, основанному на том, что в иные годы под этим мостом проходит десятка полтора барок; при этом Васильчиков требовал, чтобы на устройство висячей части моста было употреблено менее 600 pуб., каковую сумму он имел право отпустить из земских сборов без разрешения министра. Проскуряков, не знакомый с устройством висячих мостов, устроил эту часть моста неправильно; впоследствии за ней не было никакого присмотра; грязь с нее не счищалась.