Вслед за разделом «О вещно-личном праве» Кант обсуждает приобретение, которое зависит от публичных органов правосудия, а именно: договоры, связанные с подарками, ссудой, возвращением чего-то утраченного, «приобретением гарантии благодаря присяге», а также «переход от моего и твоего в естественном состоянии к моему и твоему в правовом состоянии вообще». В этом разделе Кант наконец разъясняет то, что он ранее лишь постулировал, а именно переход от частного права собственности в естественном состоянии к публичному праву в гражданском обществе[1570].

Вторая часть учения о праве касается публичного права и содержит разделы о «государственном праве», «международном праве» и космополитическом праве, или праве гражданина мира. Эта часть, кажется, больше относится к тому, что сегодня можно было бы назвать политической философией. Она прочно укоренена в традиции Гоббса, Локка и следующих за ними мыслителей. Главная задача Канта – показать, что преодоление естественного состояния никоим образом не произвольно. Хотя он не так много говорит о естественном состоянии, ясно, что оно для него имеет статус рациональной идеи. Он не хотел, чтобы оно зависело от антропологических элементов, например, от утверждения, что люди по природе эгоистичны и лишены малейшего сочувствия. Считаем ли мы его точку зрения обоснованной или нет, Кант, как и многие политические теоретики после него, выводит «легитимное правительство из первоначального договора между свободными лицами»[1571]. Посредством правительства правовое состояние заменяет постоянно могущую вспыхнуть войну миром. Правовое состояние характеризуется двумя вещами: 1) правительство определяет законность, и 2) правительство должно править по всеобщему закону. «Законодательная власть может принадлежать только единой воле народа» или первоначальному договору[1572]. Эта идея первоначального договора или volonté general (объединенной воли народа) имеет для Канта нормативную силу. Так, Кант отвергает на его основе особые привилегии дворянства[1573]. Как ни странно, он не считает, что это означает, например, что каждый имеет право голоса. Тот, кто «вынужден поддерживать свое существование (питание и защиту) не собственным занятием, а по распоряжению других (за исключением распоряжения со стороны государства)», лишен того, что он называет «гражданской личностью», и поэтому не должен голосовать. Женщин, несовершеннолетних и слуг следует исключить из объединенной воли народа. Лампе фактически не идет в счет, как и любой, кто живет наемным трудом. В то же время независимые торговцы, как, например, отец Канта, обладают гражданской личностью[1574].