Каким он остался в памяти? Энергичным, азартным человеком, не знающим преград. Но как это часто бывает, в обычной жизни, особенно в старости, Лёдик был иным: беззащитным, требующим постоянной заботы человеком. Говорят, что дружба должна на чём-то зиждиться. Людей связывает пережитое, общие интересы и работа, детство. Что могло связывать столь разных людей, как Сева и Лёдик? Думаю, талантливость. Ощущение своей исключительности, в хорошем смысле слова, влекло этих мужчин друг к другу. И они друг друга стоили».

Владимир Пахомов свидетельствовал: «Если Бобров приходил в бильярдную Дома кино, то присутствовавшие, и те, кто играл, и те, кто “болел”, почтительно расступались. Один из игравших, ни слова не говоря, отдавал Всеволоду свой кий и тем самым очередной тур прекращался. Некоторые киношные знаменитости считали за честь проиграть Боброву, а он играл, особенно левой рукой, блестяще...

В 70-м году Всеволод познакомился с космонавтами, бывал у них в гостях в Звёздном городке. Особенно пришёлся ему по душе дважды Герой Советского Союза Борис Волынов».

Знаменитый штангист Юрий Власов, который не один год именовался самым сильным человеком планеты, как-то сказал о Боброве: «Имя его, бесспорно, было самым популярным. Ни Мария Исакова, ни Григорий Новак при всей своей необычайной всесоюзной знаменитости не могли сравниться с ошеломляющей популярностью Всеволода Боброва во вторую половину сороковых и во все пятидесятые. Великий из великих спортсменов».

Всеволода Михайловича Боброва не стало 1 июля 1979 года. Он скончался от острой сердечной недостаточности в военном госпитале им. А. А. Вишневского в Красногорске. Ему было 56 лет.

Елена Боброва рассказывала: «Уезжал ранним утром с дачи на тренировку в ЦСКА, за ним приехал солдатик...

Сева бил по воротам, разминал голкипера. Говорит новенькому массажисту: “Что-то в ноге сильно кольнуло, в самом низу...” — “Ложитесь, Всеволод Михайлович, я вам ногу помассирую”. А это тромб! Вот и размассировал.

Когда Севу привезли в больницу, пульс зашкаливал. Все вокруг успокаивали: “Не страшно, это игровое. Сейчас отдохнёт — и всё пройдёт...” А тромб шёл наверх. В пять утра Севе стало лучше. Подозвал женщину-врача: “Поправлюсь, приглашу вас на дачу”.

Через некоторое время опять потерял сознание — и больше в себя не приходил.

Врачи говорили, что состояние плохое, но они “борются и есть надежда”. Решились мне позвонить в восемь утра, а умер Сева без двадцати час... Я до трёх ночи сидела в фойе красногорского госпиталя, они не знали, как сообщить...