Однако герцог решил не терять времени, а вторично атаковать имперцев. Большую часть своих сил он направил в обход левого фланга противника, а для атаки позиции, практически неприступной с фронта, выделил лишь два батальона. Хитрость сработала. У австрийцев спаслось лишь 600 человек, а остальные были взяты в плен либо потонули в Адде.

После этого французы возвратились в Тирано и заняли прежнее расположение. Там они узнали, что генерал Сербеллони укрепил позицию на левом берегу Адды, при Фузине. Анри де Роган двинулся навстречу Сербеллони, но тот отступил к Милану. Одновременно остатки австрийской армии отошли в Тироль.

В ходе этих сражений противник понес значительные потери, после чего испанский командующий попытался склонить Анри де Рогана к измене. Он направил к герцогу французского дворянина с соответствующими предложениями. Но герцог ответил на это более чем красноречиво: приказал повесить изменника-парламентера на виду у всех.

Таким образом, Вальтеллина была очищена от врагов.

Время отдыха Анри де Роган употребил на приведение армии в порядок. Он требовал подкреплений из Франции, но их не было, а в середине октября герцог вдруг предпринял дерзкую вылазку в направлении Тироля, вызвав настоящую панику в расположении имперских войск. Придя в себя, Фернамонт, собрав около 14 000 солдат, двинулся в контратаку, но, придя в долину Фреель (в верховьях Адды), был снова разбит французами, атаковавшими его тремя колоннами.

Между тем Сербеллони, не знавший об этом поражении, вступил в Вальтеллину и расположился на сильной позиции около Морбеньо. Здесь де Роган атаковал его и, несмотря на упорство испанцев, принудил их, оставив 1500 убитых и много пленных, отступить.

После этого Анри де Роган возвратился в Тирано и расположился на зимние квартиры. Его победы вынудили австрийцев и испанцев полностью отказаться от попыток овладеть Вальтеллиной.

Неудачи 1636 года

Неудачи 1636 года

Враг находится в тридцати шести лье

от Лувра.

Всю зиму кардинал де Ришелье занимался переоснащением армии и подготовкой планов предстоящей летней кампании.

Удивительно, но так называемое «общественное мнение» опять повернулось против него. Франсуа де Ларошфуко в своих «Мемуарах» пишет:

«Второй год этой войны подал врагам кардинала множество поводов осуждать его образ действий. Объявление войны и намерение сокрушить Австрийский царствующий дом, с давних пор лелеемое этим столь великим правителем, вообще рассматривали как нечто дерзкое и сомнительное, а теперь все это представлялось и вовсе безумным и пагубным. Было известно, что испанцы, не встретив сопротивления, взяли Капелль, Катле и Корби и что остальные пограничные крепости снабжены и укреплены нисколько не лучше; что войска слабы и плохо дисциплинированы; что не хватает пороха и артиллерии; что неприятель вступил в Пикардию, и ему открыт путь на Париж. Изумлялись и тому, как мог кардинал столь легкомысленно поставить на карту величие короля и безопасность государства, не предусмотрев всех этих бедствий…»