В Лондоне Е. П. Блаватская провела шесть недель в гостях у Франчески Арундейл и её пожилой матери в доме № 77 на Элгин-Кресент в Ноттинг-Хилле. Франческа очень душевно описала её в книге «Моя гостья – Е. П. Блаватская» и в сочинении «В память», написанном по случаю её смерти. Из обоих источников вырисовывается следующий образ:

Живя у нас, она завела обычай посвящать первую половину дня работе над книгами; обычно она приступала в семь утра, а иногда и раньше, и трудилась с коротким перерывом на обед до трёх-четырёх часов пополудни. Затем начиналось время приёмов; и до самого позднего вечера к ней непрерывным потоком прибывали посетители. Многие, разумеется, наслышанные о её невероятных способностях, приходили из любопытства. В те дни ещё не был опубликован знаменитый отчёт Общества психических исследований, и некоторые из его членов часто бывали у неё, надеясь увидеть столь желанные знаки и чудеса.

Самыми приятными в общении с ней были утренние часы; тогда она казалась более близкой и земной, на её губах играла лёгкая улыбка, а глаза лучились добротой. Казалось, она понимает не только всё, что ты говоришь, но и то, о чём молчишь. Я никогда не боялась Елену Петровну, несмотря на то что она порой использовала крепкие выражения. Всегда чувствовалось, что она ругается лишь для видимости.

Я могла бы привести очень много примеров сотворённых ею феноменов, но поскольку мадам Е. П. Блаватская придавала им так мало значения, было бы не лучшей данью уважения её памяти выделять то, что она сама считала не самой значительной частью работы. Охотники за феноменами и те, кто приходил затем, чтобы увидеть и удивиться, были лишь каплей в море. Многие великие умы, посвятившие жизнь научным и философским изысканиям, навещали её снова и снова, привлечённые силой её интеллекта, которая проявлялась в том, как она расправлялась с поставленными перед ней задачами. К ней наведывались серьёзные профессора из Кембриджа, чтобы провести время в её обществе, и я буквально вижу перед собой её грузную фигуру в просторном платье, утопающую в большом кресле с корзинкой табака под боком, и слышу, как она отвечает на глубокие сложные вопросы о теориях космогонии и законах, управляющих материей.

В своей книге «Симпатии» миссис Кэмпбэл Прейд красочно и подробно описала ежедневные встречи Елены Петровны с посетителями[640]. На вопросы об индийской философии нередко отвечал Мохини Чаттерджи. Мне редко доводилось встречать тех, кто давал бы такие ясные и убедительные пояснения и при этом так изящно выражался. Его лекции были очень популярны, и двери нашего дома редко закрывались раньше одного-двух часов ночи[641].