Ян Сибелиус (1865–1957)

По случаю 90-го дня рождения Сибелиуса музыкальный критик «Нью-Йорк Таймс» написал (декабрь, 1955 г.):

Взаимосвязь между жизнью и искусством является одним из главных вопросов, волнующих Сибелиуса… Его самоидентификация с полями, лесами, морем и небом столь глубока, что ею пронизана вся его музыка… В детстве Сибелиус любил бродить по диким окрестностям родной провинции Канта-Хяме. Его всегда привлекали птицы. «Миллионы лет назад, в моём прошлом воплощении, – сказал он как-то раз Яласу [своему зятю], – я наверняка был кем-то вроде лебедя или дикого гуся, ибо я всё ещё чувствую родство с ними».

Подруга и соседка семьи Сибелиус Ида Золман утверждает, что Сибелиус открыто говорил с близкими людьми об убеждении в существовании реинкарнации и о своих прошлых жизнях. Это заявление получило независимое подтверждение в январе 1982 г., во время случайной встречи с Гарри Каллио в Санта-Барбаре, штат Калифорния, где Каллио преподаёт в Институте мировой культуры. Он рассказал о том, как, будучи в Финляндии, навестил семью Сибелиуса, а также археолога Ирьё Палохеймо, жившего по соседству с композитором. От последнего Каллио узнал, что Сибелиус вместе с группой других деятелей искусства занимался изучением теософии и розенкрейцерства.

Александр Скрябин (1872–1915)

В предисловии к биографии «Новый Скрябин» Фобиона Бауэрса знаменитый русский пианист Владимир Ашкенази писал:

Я считаю Скрябина одним из величайших композиторов… Его музыке присущ самобытный идеализм… Его мысли были основаны на нерушимой вере и преданности Искусству как средству возвышения человеческого духа, проявлению света, добра и истины. Нельзя сказать, что для того, чтобы понять его музыку, непременно нужно постичь его философию. Однако, узнав, что двигало Скрябиным, вам удастся глубже проникнуться его музыкой. Невозможно отделить человека-философа от сочинителя такой дивной музыки[1153].

Какова же была философия Скрябина? Борис де Шлёцер, русский биограф композитора, утверждает, что теософия стала для него единственным сильным влиянием извне, которое он испытал в своей жизни[1154]. Фобион Бауэрс подробно пишет об этом в двухтомной биографии Скрябина.

По его словам, в начале XX в. Скрябин прочитал книгу Е. П. Блаватской «Ключ к теософии» во французском переводе и написал об этом (5 мая, 1905 г.): «La Clef de la Théosophie замечательная книга. Ты удивишься, узнав, как точно она передаёт мои собственные мысли». Бауэрс пишет: «С того времени в число его друзей и сторонников входило всё больше теософов». Коллеги Скрябина отмечают, что «его разговоры были полны теософии и он часто упоминал мадам Блаватскую». «Тайная Доктрина» на французском была одной из самых ценных книг в его личном собрании.