Миллс сравнивает Кубок с центральным общественным ритуалом — «Днем молодежи» в официальный день рождения Тито (25 мая) и завершающейся в этот день «Эстафетой молодости». Эстафета среди молодежи проходила ежегодно по всем регионам Югославии и завершалась эффектным праздником в столице, на котором эстафетная палочка вручалась самому Тито. Эстафета непосредственно демонстрировала единство с молодежью и народом в соответствии с лозунгом: «Мы — Титовы, Тито — наш»[628]. Даже если Кубок и не располагал этим символическим потенциалом в такой мере, тем не менее в качестве рано институционализированной символической связи Тито и футболистов со всех концов страны он сыграл важную роль в распространении и «нормализации» культа в спорте — в одержимой спортом Югославии, но также и за ее пределами.
Таким образом, говоря обо всем раннем периоде, можно констатировать: основанные на рабочем спорте и достижениях «Хайдука» до 1945 года «новый» футбол и новые клубы последовательно были сориентированы на службу новому государству и культу вокруг Тито, который поддерживало это государство. Как видно, при этом осуществлялась попытка использовать боевой настрой, который именно в спорте можно было формировать, регулировать и направлять в нужное русло, а также энтузиазм молодежи в отношении Тито и коммунистического проекта.
Футбол, культ вождя и «титоизм»: от разрыва со Сталиным к своему собственному пути к социализму
Футбол, культ вождя и «титоизм»: от разрыва со Сталиным к своему собственному пути к социализму
До 1948 года Югославия развивалась по советскому образцу, далее последовала проба сил между самоуверенным Тито и Сталиным, закончившаяся разрывом с СССР и изоляцией Югославии. Югославия, впрочем, стойко держалась и далее следовала к социализму своим собственным путем, главными столпами которого, наряду с братством и единением, сделались самоуправление трудящихся и Движение неприсоединения. Для Тито конфликт стал величайшим с 1945 года испытанием его харизмы. Он полностью отдавал себе в этом отчет; его ясная модель социализма, а прежде всего — личная роль в Движении неприсоединения впоследствии сделали Тито государственным деятелем мирового уровня[629].
Именно в этот период вновь интенсифицировалась символическая связь Тито с футболом. Международный спорт в эпоху холодной войны — глобальная «арена идеологий» — был важным каналом репрезентации «новой», «титовской» Югославии в мире. Спорт сделался частью внешней политики, футбольные клубы и национальная сборная в еще большей степени стали проводниками культа Тито[630].