Нелегко, с этим был согласен и Паллас.

В конце 1811 года генерал-губернатор Новороссии Рилье призвал Стевена для нового назначения. Именно ему (Стевен этого не ожидал) было поручено разведение сада, мысль о котором созрела еще во времена Потёмкина. Мнение Палласа торжествовало – земли отводились на южном склоне. Пока еще не было точно определено место, так как о нем шли переговоры с Петербургом и требовалось высочайшее соизволение. Ришелье сказал Стевену, что, по-видимому, будут отведены земли, прилегающие к Гурзуфу.

Это оказались земли ниже селения Никита.

Христиан Стевен был назначен директором учреждаемого экономо-ботанического казенного сада на южном берегу Тавриды. Генерал-губернатор указал Стевену цель, которою он должен был руководствоваться.

Цель созидаемого сада – поощрить разведение фруктовых, масличных и прочих плантаций и садов в Крыму. Сад будет питомником лучших и плодороднейших деревьев, а также красивейших кустарников, трав и цветов. Он удовлетворит потребности окрестных помещиков, которые ныне с большой охотой покупают земли, лежащие у моря.

Согласно с этими требованиями, Стевен разработал по-дробный план. Он построил его настолько искусно, что нельзя было усмотреть в нем чего-либо, противоречащего указанным задачам.

Между тем, Стевен мечтал о научном ботаническом саде, а не о питомнике для таврических помещиков. В плане своем он писал, что «таврический Казенный сад троякую цель иметь будет», и на первое место ставил «полное по возможности собрание всех без изъятия в здешнем климате расти могущих и в каком-либо роде хозяйства полезных или только для украшения служащих дерев, кустов и трав для познания всех различных видов по наружным их признакам и по образу хождения за ними».

Затем имел он в виду и устройство семенных школ, и разведение плантаций «таковых растений, которые одним теплым климатам свойственны, для получения от оных доходов и поощрения тем жителей Тавриды».

Разумеется, никто из местных помещиков-садоводов не нуждался в посеве на своих землях таких растений, как трава молочай, пырей, полынь или ракитник. Разведение в саду всех крымских растений «без изъятия» могло преследовать лишь высшие цели науки.

Ведь никто не знал, какие чудесные свойства могут быть заключены в этих бесполезных растениях! Как всякий настоящий ученый, Стевен был убежден, что лишь глубокие длительные изучения приносят пользу наивеличайшую. При этом считал он долгом своим неустанно и каждодневно содействовать всем видам земледелия и садоводства. Он любил живой труд на земле, посадки, прививки, возню с этими маленькими деревцами «в школах» и наблюдение за их самостоятельной жизнью в садах.