Таков был светлейший князь Тавриды в записях Пушкина.

ii

В 1825 году, через пять лет после Пушкина, Крым посетил другой поэт, автор незадолго до того нашумевшей комедии «Горе от ума» Александр Сергеевич Грибоедов.

Целью Грибоедова было обозрение природы и памятников Тавриды. Собираясь в путь, он прочел несколько книг, которые могли ему дать понятие об истории края. В пути он не расставался с книгой Палласа, служившей для него лучшим справочником и путеводителем. Выбирая маршруты, он отчасти следовал за этим неутомимым ученым. Паллас приучал к пониманию связи природы и истории, его суждения об археологии были столь же значительны, как изыскания географические.

Осмотр полуострова Грибоедов начал от Перекопского рва. Из Симферополя отправился он вверх по Салгиру, исследовал склоны и вершины Чатырдага, Демерджи, осмотрел Алушту и ее окрестности и объехал весь южный берег. Особое внимание уделил он севастопольским бухтам, Херсонесу и Инкерману. Он не боялся отчаянных тропок и нехоженых путей и поэтому видел места, редко посещаемые, – так, в различных направлениях пересек он долины Бельбека, Качи, Альмы, видел каралезские дебри, Черкес-Кермен и Татар-Кой. Он закончил свой первый осмотр Бахчисараем, Чуфут-Кале и пещерным городом Тепе-Кермен, который посетил дважды.

Вернувшись в Симферополь, Грибоедов отправился на восточное побережье через Карасубазар и Эльбузлы. Знаменитая Афинейская долина и судакские скалы являлись главной целью его второго маршрута. Отсюда он поехал в Феодосию через Козы и Отузы. Крымское путешествие закончилось Таманью – он должен был возвращаться на место своей службы, в Тифлис.

Хорошо зная Кавказ, Грибоедов сравнивал с ним Тавриду и отнюдь не был разочарован. Он писал своему другу Бегичеву: «…здесь природа против Кавказа вся представляет словно в сокращении ‹…› душа не обмирает при виде бездонных пропастей… Зато прелесть моря и иных долин: Качи, Бельбека, Касикли-Узеня[93] и проч. ни с чем сравнить не можно».

Грибоедов любил внезапность впечатлений и предпочитал места, еще «не открытые» путешественниками. Так, Байдарская долина не произвела на него сильного впечатления, потому что была «слишком прославлена».

Он путешествовал не так, как обычно ездили люди его круга. С ним не было обильной поклажи. Он не хотел иметь спутников и выбирал самые отчаянные тропы, по которым двигался на местной лошадке, налегке, в сопровождении неизменного слуги своего Александра Грибова и одного проводника. Он поднимался по диким склонам Чатырдага, «растирая ногами душистые травы». Добравшись до вершин, он оставался среди пастухов, которые угощали его бараниной из закопченного котла и делились с ним каймаком.