В «Запретной зоне I» в Растенбурге построили чайный домик, обстановкой выгодно отличавшийся от унылых помещений Ставки. Здесь мы иногда отдыхали за бокалом вермута; здесь фельдмаршалы ожидали приема у Гитлера. Сам Гитлер не любил бывать в чайном домике, не желая встречаться с генералами и офицерами штабов Верховного командования и сухопутных сил. Однако после падения фашистского режима в Италии 25 июля 1943 года и назначения главой правительства Бадольо Гитлер в течение нескольких дней проводил здесь чаепития с десятком своих военных и политических советников, в числе которых были Кейтель, Йодль и Борман. И однажды Йодль вдруг выпалил: «Подумать только, фашизм лопнул как мыльный пузырь». Повисло зловещее молчание, затем кто-то заговорил совершенно о другом, а Йодль, явно испуганный, побагровел.

Несколько недель спустя в Ставку пригласили принца Филиппа Гессенского, одного из немногих представителей старого режима, к коим Гитлер всегда относился с уважением и даже почтением. Филипп часто оказывал Гитлеру различные услуги, в частности в первые годы Третьего рейха помог установить контакты с лидерами итальянского фашизма. Еще он приобретал для Гитлера ценные произведения искусства и благодаря своим родственным связям с итальянским королевским домом обеспечивал их вывоз из Италии.

Когда через несколько дней принц собрался уезжать, Гитлер без обиняков заявил, что не позволит ему покинуть Ставку. Он продолжал относиться к Филиппу с преувеличенной любезностью и приглашал на свои обеды и ужины, но свита, прежде обожавшая поговорить с «настоящим принцем», теперь его избегала, словно заразного больного. 9 сентября принца Филиппа и принцессу Мафальду, дочь короля Италии, по личному приказу Гитлера отправили в концентрационный лагерь.

Еще несколько дней Гитлер хвастливо заявлял, что давно начал подозревать принца в передаче секретной информации членам итальянского королевского дома, приказал следить за ним и прослушивать его телефонные разговоры и таким образом было обнаружено, что принц передавал секретные шифры своей жене. И тем не менее, Гитлер продолжал относиться к принцу с подчеркнутым дружелюбием, что было, как он говорил, явно восхищаясь своим талантом детектива, частью его тактики.

Арест принца и его жены напомнил столь же близким к Гитлеру людям, что все они полностью в его власти. Все невольно осознали: вполне вероятно, Гитлер тайно следит за ними и любого может постичь подобная судьба, а оправдаться не представится никакой возможности.

С тех пор как дуче поддержал Гитлера во время австрийского кризиса, его отношения с фюрером стали для всех нас символом дружбы и согласия. После свержения итальянского лидера и его бесследного исчезновения Гитлер, вдохновленный примером «верности Нибелунгов», вновь и вновь на оперативных совещаниях требовал сделать все возможное, чтобы найти пропавшего Муссолини. Он заявил, что судьба Муссолини — кошмар, преследующий его днем и ночью.