Каждого сюда привело собственное «дело». Сюжеты «политических» дел разнообразием статей не удивляли, но казались такими же причудливыми, как и дело террориста Андреева.
Знаменитого Шульгина, принимавшего отречение Николая II, автора книг «Дни» и «1920», изданных даже в Советской России, арестовали 24 декабря 1944 года. Незаметно жившего в тихих Сремских Карловцах Шульгина пригласили зайти «на минутку» в комендатуру и под конвоем отправили на родину. За стародавние грехи перед советской властью почти семидесятилетнему старику дали 25-летний срок. Во Владимирскую тюрьму из Лубянской он прибыл 25 июля 1947-го вместе с Павлом Кутеповым, сыном генерала.
Злоключения Парина начались после возвращения из командировки в Америку. Поздно вечером 17 февраля 1947 года на заседании по делу «КР» (противораковой вакцины Клюева и Роскиной) в Кремле Сталин произнес фразу: «Я Парину не доверяю», и под утро за Париным пришли. Из только что отремонтированной квартиры в Доме на набережной он оказался на Лубянке и после длившегося больше года следствия получил 25 лет. Академика-секретаря Академии медицинских наук СССР, посланного в США для обмена научной информацией и передавшего коллегам по просьбе авторов «КР» и, естественно, с ведома «компетентных» советских органов, рукопись их книги, обвинили в шпионаже505. Сначала его отправили в Норильск, но из Красноярска повезли обратно и препроводили во Владимирскую тюрьму. Когда Парин вошел в камеру, рассказывал Шульгин, «меня прежде всего поразило молодое лицо и совершенно белоснежная голова».
2. Встреча с Блоком
2. Встреча с Блоком
Здесь брались за перо и те, кому на воле это и в голову не приходило. Писание занимало время, в камере текшее по-иному, но главное, придавало смысл тюремному существованию, конца которому не предвиделось. Писать не запрещалось. Писали романы, повести, поэмы, стихотворения. Андрееву приходилось не только посвящать сокамерников в основы стихосложения, но и писать рецензии. В одной из них он разбирает сразу три сочинения, среди них пьесу. «Трудно сказать, удастся ли автору ценою упорного труда над словом, над стилем, над композицией, над психологическими характеристиками добиться в конце концов положительных результатов. С уверенностью можно сказать одно: это не удастся, если он будет свои ученические опыты расценивать как серьезные худож<ественные> произведения». (Пьесу «Месть», например, написал бывший депутат и кандидат в члены ЦК генерал Куприянов, кроме того корпевший над воспоминаниями «Так было».)