Он всегда жил предчувствием своих прорывов к инобытию, к видениям Небесной России. Но понимал, что это будут прорывы и в непознанную глубь собственного сознания, в тайник, где «бодрствуют праобразы».

Сомнения в достоверности духовидческого опыта, большие или меньшие, у него бывали. Преодоление сомнений требовало некоей теории. В предлагавшихся еще не утраченной традицией мистических учениях Андреев не видел безусловной истинности, находя множество противоречий. Решающим мог быть только собственный опыт, и он складывался не столько в учение, сколько в мифологический эпос. Эпос мистический и утопический, вмещавший все сущее с прошлым и будущим, с вечным. Сосредоточен он на будущем, ясно разделенном на три первоначальных этапа.

День завтрашний – кровавый, «день побоищ, день бурь и суда», живущий надеждой, потому что он – «ступень между будущим братством всеобщим / И гордыней держав, разрушающихся навсегда».

Послезавтрашний – напоминает «пустоши после потопа», но в нем воздвигнется «сень / небывалых содружеств Европы, / Всеобъемлющий строй единящихся материков».

В день третий наступит эпоха Розы Мира, сотворчества «всех на земле сверхнародов».

Но его эпос религиозен, а потому эсхатологичен, и за обозначенными этапами наступления эпохи Розы Мира бесстрашному вестнику видится приход Антихриста и завершение истории.

Прошлое так же значительно, как и будущее, не только потому, что в нем складывается карма истории, но и потому, что историческое вчера во всей полноте входит в завтра.

Трактат предполагался введением в поэтические главы, которые к сентябрю 1952 года начали складываться в поэтический ансамбль «Русские боги». Главной демонической силой русской истории и персонажем книги представлялось чудовище, названное странным скрежещущим словом – уицраор. Уицраор – мистически персонифицированная государственная власть, демоническая по своей природе. Постижению таинственной жизни уицраора, проявляющейся в человеческой истории, и посвящен «скрытый труд метаисторика».

Видимо, все же зимой 1952-го, а не 1951-го, как обозначено в одной из машинописей, написана поэма «Гибель Грозного»⁵²⁴, где изображено одно из решающих метаисторических событий русской истории. В работе над поэмой все отчетливее и жизненнее представляется поэту демоническая династия русских уицраоров – Жругров. Следующая поэма – «Симфония о русской смуте» «Рух» – продолжение метаисторического эпоса. Ее он начал писать в сентябре, следом за «Гибелью Грозного». Тогда же наметился предварительный состав книги «Русские боги».