Появление нового веяния, да не просто веяния, а прямо-таки революционной манеры звукоизвлечения на скрипке в конце XIX и начале XX века историки скрипичного искусства связывают с именем Фрица Крейслера. Естественно, что он не появился на пустом месте. Его прямым предшественником был его старший друг, бельгийский композитор и скрипач-виртуоз Эжен Изаи.

Оба они, как уже говорилось, были учениками маститого профессора Парижской Консерватории Жозефа Ламбера Массара.

Изаи начал использовать гораздо более широко, чем это было принято в последнее десятилетие XIX века важнейший элемент звукоизвлечения левой руки скрипача – вибрацию. Звук скрипки именно потому так напоминает звучание человеческого голоса, что, как и голос естественно вибрирует у хорошего певца (будь то любителя или профессионала), так и звук скрипача становится неизмеримо богаче при достаточно разумном использовании вибрации пальцев левой руки, располагающихся на грифе скрипки.

Эжен Изаи

Фриц Крейслер пошёл ещё дальше своего старшего коллеги Эжена Изаи. Он начал использовать вибрацию не только на всех без исключения «проходящих» нотах мелодической линии пьесы, но даже каким-то непостижимым образом умел играть и «вибрирующие пассажи»! При том, что артикуляция техники Крейслера была поразительно чёткой и чистой, часто напоминавшей фортепианное perle, многие пуристы, привыкшие к крайне скупому использованию вибрации, считали такое нововведение недопустимым и нехудожественным, особенно при исполнении сочинений Баха, Бетховена,

Моцарта, Гайдна. Флеш, претендовавший в своих воспоминаниях на то, что знает развитие искусства Крейслера лучше, чем кто-нибудь другой писал:

«В маленькой пьесе композитора Тома “Andante religioso”, исполненной Крейслером на пробе у импресарио, в интерпретации Крейслера не было и следа какой-то религиозности. В его исполнении она представляла собой бурную оргию греховно-соблазнительных, порочно-сладострастных звуков, единственной движущей силой которых была чувственность… Он опередил вкус эпохи, но интуитивно угадал его». И дальше: «Качество его звука ни с чем несравнимо и никем недостижимо».

Как мы видим, «дурной пример» Крейслера оказался настолько заразительным, что уже в начале XX века у него появились последователи в разных странах: в Румынии – Жорже Энеску, во Франции – Жак Тибо, в Испании – Манюэль Квирога, короче говоря, это явление подытожил знаменитый венгерский скрипач Жозеф Сигети, написавший в своих мемуарах следующее: «Не было ни одного сколько-нибудь значительного скрипача в XX веке, который бы не испытал на себе сильнейшего влияния Крейслера».