В марте 1907 года появились первые признаки приближавшегося финансового шторма. На бирже Нью-Йорка цены резко пошли вниз, обозначив настораживающий спад, как заявляли на Уолл-стрит. Темпы производства и роста заработной платы стали снижаться, и это неминуемо сказалось на раздутой стоимости ценных бумаг. Ситуацию осложняло то, что крупные финансисты из-за многочисленных эмиссий «невостребованных» ценных бумаг были вынуждены закрывать свои предприятия.

Финансовое сообщество отказывалось признавать эти факты и настаивало на том, что именно политика президента Рузвельта, враждебная ко всем корпорациям и их ценным бумагам, особенно к железным дорогам, ответственна за все неполадки на рынке акций. Морган вместе с тремя другими важными финансистами предложил президенту обсудить создавшееся положение. Уолл-стрит назвала эту встречу «удовлетворительной».

Несмотря на это, промышленная и финансовая ситуация оставалась нездоровой, и ни Рузвельт, ни Морган уже не могли ее изменить. В августе на бирже вновь произошел обвал цен, что больно ударило по банкам, которые скупали акции во время мартовских волнений и планировали продать их по более высокой цене, но не смогли. Для облегчения денежной ситуации Министерство финансов распределило двадцать восемь миллионов долларов среди банков небольших городков. Неудачи бизнеса нарастали, и многие корпорации потерпели крах. В октябре акции «Юнайтед коппер» обвалились, и Ф. Огаст Хайнц оказался на мели. От падения «Юнайтед коппер» серьезно пострадал банк «Меркантайл нэшнл», находившийся под контролем Хайнца и финансировавший его спекуляции. Другие банки готовы были помочь, но только при условии, что Хайнц и его директора уйдут в отставку. Те согласились, и «Меркантайл нэшнл» был реорганизован. К этому моменту ситуация вышла из-под контроля. «Никербокер траст компани», находившаяся под контролем Морзе и финансировавшая его спекуляции, как подразделение Хайнца, оказалась неплатежеспособной. Ей угрожало закрытие, так как Национальный коммерческий банк отказался и далее быть ее агентом по клирингу. Клиенты осаждали банки. На совещании в офисе Моргана, представлявшем концентрацию финансовых сил, Хайнцу и Морзе был выдвинут ультиматум — выйти из всех финансовых учреждений, чтобы тем могла быть оказана помощь. Это было исполнено, и новый президент «Никербокер» обратился за помощью к Моргану, но тот ответил: «Я не могу больше оставаться козлом отпущения для всех. Мне надо где-то остановиться».

На следующем совещании за решение против треста «Никербокер» участники проголосовали «большими пальцами вниз». После этого совещания Морган сказал: «Мы делаем все возможное как можно быстрее, но пока ничего из этого не кристаллизуется».