«Можем ли мы, — спросил Нокс, — полагаться на вас в деле доработки финансовых условий, которые важны для нашего плана, если он пройдет?»

В лице Дэвисона дом Морганов ответил: «Да».

«Дж. П. Морган и К°» организовала синдикат, в который вошли Первый национальный банк, банк «Нэшнл сити» и «Кун, Лоеб и К°». Данный синдикат представлял собой мобилизацию финансовой мощи Америки для международной борьбы, непосредственно инициированной правительством, с целью обеспечения займов, концессий и равенства с Европой в освоении Китая. Большую часть переговоров от лица Морганов провел Дэвисон.

Госсекретарь Нокс призвал Китай допустить американских банкиров для участия в реализации предполагаемого займа. Морганы поставили аналогичное требование перед европейскими банкирами. В то время как американское правительство выдвигало «сдержанные» предупреждения Китаю и оказывало на него дипломатическое давление, европейцы приказали Китаю не поддаваться. Беспомощное китайское правительство боялось на что-то решиться. Где бы оно ни пыталось приподнять голову, то ли американская, то ли европейская дубинка была готова обрушиться на него. При содействии своих правительств европейские банкиры отклонили требования американских банкиров, которых поддерживало их правительство. Дипломатия и финансы объединились в одной из тех схваток, которые обычно служат причиной для начала новой мировой войны.

Президент Тафт, который воспринял все империалистические, но лишь некоторые из «прогрессивных» черт политики Рузвельта, сказал во время своей инаугурации, что Соединенные Штаты не смогут сохранить свои интересы в странах Востока, «если под этим понимается, что страна никогда не будет отстаивать свои права и интересы какими-либо более существенными способами, чем устный протест и дипломатическое предупреждение». Четко продемонстрировав намерение правительства поддерживать своих банкиров, Тафт лично обратился к китайскому регенту с просьбой о равноправном участии синдиката Моргана в проведении данного займа. Загнанный в угол Китай предоставил решать этот вопрос европейским банкирам и их правительствам, которые, опасаясь, что дело зайдет слишком далеко, дозволили Америке участвовать в данном проекте на основе «абсолютного равенства». Великие державы услужливо собрали заем в тридцать миллионов долларов, которые удобно разделить на четыре части, и выделили на долю синдиката Моргана семь с половиной миллионов — скромную долю, как сообщали «Коммерческие и финансовые хроники», скрывающую в себе множество далекоидущих возможностей.