Но бизнес до сих пор силой захватывает то, что ему нужно, посредством экономической мощи или, в конце концов, прибегая к военной силе. Конкуренция в бизнесе сама по себе является войной, а в международных отношениях он зачастую прибегает к арбитражу посредством меча. Американские банкиры организовали вооруженную интервенцию на Карибах, настаивая на том, чтобы правительство защищало их инвестиции. Для обеспечения и сохранения концессий в «отсталых странах» часто использовалось политическое давление. Деловые объединения одной страны сталкивались с объединениями другой за раздел и контроль мирового экономического могущества. Правительства вмешивались в такие столкновения, антагонизмы приобретали политический характер, и все заканчивалось войной. Бизнес несомненно укрепляет международное единство и взаимопонимание. Для предшествовавших войне сорока годов были характерны события, которые, как никогда ранее, способствовали единству в мире. Но это единство закончилось самой масштабной и жестокой войной в истории, спровоцированной столкновением конкурирующих империалистов.

Финансисты были вполне искренни, когда заявляли, что не хотят войны, то есть любой широкомасштабной войны, которая мешает бизнесу, хотя у них редко вызывают возражения «маленькие локальные войны» против колониальных народов. Таким образом, финансисты подготавливают условия для международной конкуренции и антагонизмов, приводящих к войнам.

Крупные корпорации, взаимосвязанные с домом Морганов (и другими), преследовали цели бизнеса, но на каждом участке они провоцировали возникновение антагонизмов. Мир и спокойствие в офисе банкира не характерны для людей, которые в полевых условиях ведут борьбу за рынки, инвестиции, концессии и естественные ресурсы. Они пускают в ход зубы и когти. Пиратские методы в сфере бизнеса в значительной мере подавлены в самих Соединенных Штатах, но их широко используют американские бизнесмены, когда сталкиваются с другими бизнесменами — их международными конкурентами. Американские концессионеры в Латинской Америке эксплуатируют аборигенов, манипулируют местными правительствами и зачастую инициируют государственные перевороты. Они презрительно относятся к людям, на которых делают свои деньги. В итоге созданные ими антагонизмы перевешивают взаимопонимание.

Более серьезным оказался антагонизм, который возник между американскими объединениями и объединениями других стран. Соединенные Штаты, Британия, Франция и Германия являются крупными международными конкурентами, воюющими друг с другом за бизнес, жестоко и ничем не гнушаясь. На то время самая острая борьба велась между Соединенными Штатами и Британией, мировое господство коей увядало (хотя британские иностранные инвестиции все еще превышали американские на четыре миллиарда долларов). Американский бизнес вытеснил британский из Латинской Америки, превратил Канаду в свою экономическую колонию, вторгся в другие доминионы и значительно увеличил свою долю в торговле с Индией, уменьшив долю Британии. Американский капитал вторгся даже в саму Британию, и она была вынуждена принимать меры по ограничению американского контроля за крупными объединениями. Соперники сталкивались лбами в Европе, Африке и Азии, конкурируя в области торговли, инвестиций, нефти, резины, металлов, коммуникаций и многого другого. С обеих сторон эта борьба была жестокой и беспринципной. Вторгаясь на мировые рынки, Соединенные Штаты увеличивали свои тарифы до небывалых высот, что вызывало обратную реакцию и международную напряженность. Войны тарифов никогда не приводят к международному взаимопониманию. По мнению лондонской «Таймс», американские тарифы 1930 года вызывали необходимость принятия контрмер в качестве самозащиты. Многие британские банкиры и промышленники, которые в прошлом поддерживали свободную торговлю, теперь стали радеть за протекционизм и экономическое единство для укрепления империи, особенно в войне с бизнесом Соединенных Штатов.