На совещании (оно происходило на даче Сталина) присутствовали члены Политбюро, ГКО и Ставки. После всестороннего обсуждения присутствующие сошлись во мнении: армия Германии истощена и не имеет значительных людских и материальных ресурсов. В то же время наша армия такими ресурсами располагала и могла рассчитывать к тому же на существенное пополнение людьми с освобожденных советских территорий. Открытие второго фронта неизбежно заставляло гитлеровское командование перебросить часть своих и без того ограниченных сил на запад. Ясно было, Германия потерпит поражение в войне, речь могла идти теперь только о сроках крушения «третьего рейха». На что же могли надеяться руководители Германии в такой безнадежной ситуации?

Жуков вспоминал:

«На этот вопрос Верховный ответил так:

– На то же, на что надеется азартный игрок, ставя на карту последнюю монету. Вся надежда гитлеровцев была на англичан и американцев. Гитлер, решаясь на войну с Советским Союзом, считал империалистические круги Великобритании и США своими идейными единомышленниками. И не без основания: они сделали все, чтобы направить военные действия вермахта против Советского Союза.

– Гитлер, вероятно, сделает попытку пойти любой ценой на сепаратное соглашение с американскими и английскими правительственными кругами, – добавил Молотов.

– Это верно, – сказал И. В. Сталин, – но Рузвельт и Черчилль не пойдут на сделку с Гитлером. Свои политические интересы в Германии они будут стремиться обеспечить, не вступая на путь сговора с гитлеровцами, которые потеряли всякое доверие своего народа, а изыскивая возможности образования в Германии послушного им правительства.

Затем Верховный спросил меня:

– Могут ли наши войска начать освобождение Польши и безостановочно дойти до Вислы, и на каком участке можно будет ввести в дело 1-ю Польскую армию, которая уже приобрела все необходимые качества?

– Наши войска не только могут дойти до Вислы, – доложил я, – но и должны захватить хорошие плацдармы за ней, чтобы обеспечить дальнейшие наступательные операции на Берлинском стратегическом направлении. Что касается 1-й Польской армии, то ее надо нацеливать на Варшаву».

Сталин подвел итоги совещания:

– Немцы будут драться за Восточную Пруссию до конца, и мы можем там застрять. Надо скорее очистить от них Украину и восточную часть Польши. Это очень важно с политической точки зрения…

В Тегеране «большая тройка» в принципе договорилась, что советско-польская граница будет установлена по «линии Керзона». Но с этим ни в коей мере не желало соглашаться польское эмигрантское правительство С. Миколайчика: оно по-прежнему претендовало на украинские и белорусские земли и 5 января 1944 года опубликовало заявление, в котором выдвигалось наглое (иначе его и назвать трудно) требование об установлении польской администрации на этих территориях немедленно после освобождения их Красной Армией!