Входя в кабинет Сталина, Рокоссовский, как и всегда, сохранял спокойствие.

– Вы продумали решение, товарищ Рокоссовский?

– Так точно, товарищ Сталин.

– Так что же, будем наносить один удар или два удара? – Сталин прищурился. В кабинете было тихо.

– Я считаю, товарищ Сталин, что два удара наносить целесообразней.

– Значит, вы не изменили своего мнения?

– Да, я настаиваю на осуществлении моего решения.

– Почему вас не устраивает удар с плацдарма за Днепром? Вы же распыляете силы!

– Распыление сил произойдет, товарищ Сталин, я с этим согласен. Но на это надо пойти, учитывая местность Белоруссии, болота и леса, а также расположение вражеских войск. Что же касается плацдарма 3-й армии за Днепром, то оперативная емкость этого направления мала, местность там крайне тяжелая и с севера нависает сильная вражеская группировка, чего нельзя не учитывать.

– Идите, подумайте еще, – приказал Верховный Главнокомандующий, – мне кажется, что вы напрасно упрямитесь.

Вновь Рокоссовский остается один, вновь сопоставляет все «за» и «против». Когда его пригласили в кабинет, он постарался как можно убедительнее изложить свои доводы в пользу нанесения двух ударов. Комфронта кончил говорить, и наступила пауза. Сталин, молча стоя у стола, раскуривал трубку, затем подошел к Рокоссовскому:

– Настойчивость командующего фронтом доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это гарантия успеха. Ваше решение утверждается, товарищ Рокоссовский…

Летняя кампания Красной Армии началась 10 июня наступлением Ленинградского фронта на Карельском перешейке. Тем временем истекали последние дни подготовки к операции «Багратион». Командование фронтами и представители Ставки многократно отработали планы операций. Смущало одно: железные дороги не справлялись с подвозом необходимого фронту. Жуков и Василевский несколько раз сообщали об этом в Москву. Решено было перенести начало операции на 23 июня.

Враг по-прежнему сопротивлялся ожесточенно, но остановить советских солдат был не в силах. И вот спустя три года с начала войны по дорогам Белоруссии бесславно, в панике отступали войска разгромленных оккупантов. Символично, что именно здесь, в Белоруссии, свершалось возмездие за поражения 1941 года. Враг бежал, бросая технику, но уйти от возмездия не мог. В нескольких местах наши войска окружили гитлеровцев, а восточнее Минска в кольце оказалась стопятитысячная группировка противника. Часть наших войск, с помощью белорусских партизан до бивала немцев в лесах и болотах.

Вставал вопрос: как лучше использовать этот успех и превратить операцию в Белоруссии в победоносное наступление по всему фронту? Об этом и шла речь на совещании 8 июля 1944 года, подробности которого известны из воспоминаний Г. К. Жукова.