В течение первых десяти лет после завоевания Ташкента мы успели своими руками создать многочисленную клику так называемых «влиятельных» или «почетных» туземцев, клику бюрократической (среди туземной администрации) и финансовой (главным образом среди подрядчиков) вновь испеченной аристократии, недавней шушеры, включительно до мелких лавочников, арбакешей (извозчиков) и конюхов, одетых в почетные халаты и увешанных медалями.

Мы своими руками неустанно утолщали эту живую стену, уже стоявшую между нами и народной жизнью; мы искусственно плодили клику мошенников, нагло обворовывавших народ и столь же нагло обманывавших нашу подслеповатую, глухую, немую и не совсем чистую на руку администрацию, мошенников, ловко отводивших глаза этой администрации от всего того, что ей следовало бы видеть и знать.

Все сколько-нибудь благомыслящие и сторонившиеся нас туземцы покачивали головами, удивляясь слепоте «неверных» и их неумению или нежеланию отличать белое от черного; а мы упорно продолжали свое, ибо это нам нравилось, а для многих из нас было даже и выгодно.

Не зная народа, смотря на него глазами окружавшей нас живой и лживой стены, повторяя стереотипы, сочиненные нашими самозванными знатоками туземной жизни и заставляя себя верить в то, что нам нравилось, что тешило наши невысокие инстинкты, мы старались уверить и себя и других в том, что здесь, в Средней Азии, где мы обязаны «высоко держать знамя русского дела и русских интересов», в глазах «полудиких азиатов» наш престиж нельзя поддержать, не окружив себя, представителей русской власти, хотя бы частью той помпы, которой были окружены наши предместники ханских времен и необходимой деталью которой является антураж, а лучшим материалом для последнего могут служить почетные туземцы, одетые в нарядные халаты с медалями.

Это с одной стороны.

С другой стороны, среди той туземной мрази, которая льнула к нам и всеми, иногда самыми непозволительными, способами, до сводничества и ссуживания деньгами, нагло выхваченными из народного кармана включительно, выслуживалась перед нами, среди этих подонков туземного общества, чем дальше, находилось все большее и большее число негодяев, у которых многие из нас были в долгу.

Время от времени необходимо было уплачивать хоть части этих греховных долгов, дабы не лишиться желанных услуг, причем простейшим способом такой расплаты оказалось включение этих и подобных им кредиторов в списки, ежегодно представлявшиеся уездными начальниками губернаторам, а губернаторами – генерал-губернатору, у которого испрашивали награждения халатами, медалями и орденами почетных, влиятельных и полезных для русского дела туземцев.