Обсуждая вопрос, следует ли анархистам вступать «в рабочие союзы, уже существующие, или же стремиться создавать новые синдикаты, анархического толка», либо пытаться создавать беспартийные профсоюзы с анархистским влиянием (как это стали делать испанские анархисты), Кропоткин осторожно замечал: «Мы думаем, что не следует применять по этому вопросу резко определенного решения раз и навсегда. Одно только можно сказать, что если рабочий союз требует от своих членов признания социал-демократической программы, то тут анархисту, конечно, делать нечего, и ему приходится основывать новые, хотя и меньшие свободные рабочие союзы того же ремесла». Видя, что профсоюз – уже революционная сила и основа будущей организации, анархист «обыкновенно сам найдет, в связи с товарищами, ту форму деятельности среди рабочих союзов, которая наиболее согласна с его складом ума и темпераментом». Главное – не допускать, чтобы рабочие союзы превращались в орудие парламентских партий и забывали о том, «что их назначение – прямая борьба с капиталом и его охранителями в государстве, а не компромисс с ними в Парламенте. Их цель – не замазывать отношений между эксплуататорами и капиталистами путем фиктивных уступок, а стремиться к уничтожению капитализма и к реорганизации политической жизни на основах соглашения между вольными рабочими союзами»[1422].

Съезд признал целью борьбы «социальную революцию». Под этим термином подразумевалось «полное уничтожение Капитализма и государства и замена их Анархическим Коммунизмом»[1423]. Деление революции на два этапа – один для введения демократического правления, а второй для борьбы за общество социального равенства – признавалось невозможным. Уже сейчас анархисты должны были распространять идеи о захвате земли крестьянами, а заводов – трудовыми коллективами. Также следовало бороться против любых мер, которые Государственная дума или пришедшее ей на смену Учредительное собрание примут для укрепления капиталистических отношений и централизации власти[1424]. Было объявлено, что захват частных и государственных денег анархистами приведет к моральной деградации движения[1425].

Решая вопрос о терроре, участники съезда рекомендовали анархистам применять его к представителям власти, сильно дискредитированным в общественном мнении. Также утверждалось, что такие акции – «дело решимости отдельной личности или кружка»[1426]. Покушения не признавались «средством для изменения существующего порядка», но допускались лишь как проявление «чувства возмущенной совести» и «самозащиты»[1427].