Отношение к оппонентам у Кропоткина было достаточно спокойным и рассудительным. Если на собраниях и митингах он отвечал им, то на страницах газет категорически это не приветствовал. В его письмах Марии Гольдсмит, Лидии Иконниковой и другим единомышленникам неоднократно встречается совет: не отвечайте на критику в газете, не увлекайтесь полемикой. Почему? Любая полемика раскручивает оппонента и его позицию. А то обстоятельство, что ему отвечал… сам Кропоткин, – это само по себе было мощным пиаром. Так, например, Кропоткин повел себя в отношении к анархо-синдикалисту Новомирскому, критиковавшему его философские идеи: «Если мы завяжем с ним полемику, он будет отвечать, и пойдет, что среди анархистов два направления: Кропотки[нское] и Новомирский.
* * *
Мы уже упоминали о том, что в годы революции 1905–1907 годов Петр Алексеевич становится фактическим распорядителем денежных средств, передаваемых членами иностранных анархистских организаций для российских анархистов. Эти средства расходовались в помощь заключенным анархистам и на переправку активистов в Россию. Кропоткин охотно делил и без того небольшие средства с лидерами других течений анархизма, несмотря на сложные и порой даже враждебные отношения.
Осенью 1906 года Кропоткины познакомились с приехавшей в Англию революционеркой Надеждой Львовной Лебуржуа (1855–1943). Петр Алексеевич предложил ей стать курьером между Британией и Россией для передачи денежной помощи сосланным в Сибирь. Надежда согласилась и до своего ареста в 1911 году совершала такие поездки практически каждое лето, отчитываясь перед Кропоткиными и привозя им по нескольку десятков писем от политссыльных. Два раза в год она должна была высылать финансовый отчет о проделанной работе. С бухгалтерией у Кропоткиных было строго. В Лондоне был организован Комитет помощи русским ссыльным, который возглавила Софья Григорьевна Кропоткина. В Москве Лебуржуа помогали несколько человек. Среди них была одна из бывших членов Исполкома «Народной воли», Анна Павловна Прибылева-Корба (1849–1939). Из Англии ежегодно высылалось по двенадцать – пятнадцать тысяч рублей. По двести – триста рублей каждый из участников ежемесячно собирал среди знакомых. Кроме того, поступали пожертвования книгами, бельем и другими вещами, необходимыми для арестантов и ссыльных. Некоторые издательства, редакции журналов и газет высылали свои издания. Затем деньги и вещи отправлялись и шли на коллективные нужды: открытие столовых, создание небольших библиотек, обучение детей и самообразование взрослых, оборудование общих аптечек – определенной колонии ссыльных, независимо от партийной принадлежности. Софья Григорьевна организовывала сборы среди англичан. Для этого она читала платные лекции о положении политических ссыльных в России, а также вместе с единомышленниками устраивала в Лондоне и других городах базары русских кустарных изделий. Товары для продажи закупались через Лебуржуа в Москве, жертвовались состоятельными людьми, сочувствующими делу революции, а затем отправлялись в Англию[1405]. Среди них были «деревянные резные изделия, скатерти, салфетки, кружева, прошивки, бисерные цепочки, брошки», «пастила, рябина и клюква в сахаре». Для базаров в пользу политссыльных жертвовали даже «мед, икру, чай, картины»[1406]. За счет продажи русской экзотики англичанам единомышленники Софьи Григорьевны сильно облегчили жизнь многим ссыльным и политзэкам.