Но еще 29 июня вечером родственник Черчилля Данкен Сэндис представил премьеру, Идену, Бруку и лорду Червелу фотографии, свидетельствующие о том, что немцы быстро продвигаются вперед в деле создания ракетного оружия. Согласно записям Брука, «присутствующие пришли к заключению, что существует реальная угроза и что следует повергнуть экспериментальную базу в Пенемюнде немедленной бомбардировке». После ликвидации угрозы германских подводных лодок это была самая серьезная угроза для Британии.

Один из кошмаров, который преследовал Черчилля – возможность советско-американского сближения без участия Лондона. Так в конце июня 1943 г. Черчилль узнал от А.Гарримана, что Рузвельт предложил не трехстороннюю, а двустороннюю встречу между американским и советским руководством на Аляске. Черчилль в ярости написал в Вашингтон письмо, из которого явствовало, что более всего он опасается быть отодвинутым в сторону американо-советским дуэтом. Прямое обвинение было сделать сложно, и премьер-министр свел свой основной тезис к опасностям германской пропаганды. Следует учитывать силу вражеской пропаганды, которая будет использовать то обстоятельство, что Советская Россия и Соединенные Штаты в данной конъюнктуре намерены встретиться друг с другом, не пригласив руководство Британского содружества наций и империи. Это было бы серьезным для нас обстоятельством».

* * *

5 июля 1943 г. Германия начала свое третье летнее наступление против Советского Союза в районе Орловско-Курской дуги. В нем участвовало более 200 германских и союзных им дивизий. Цвет германской армии, семнадцать ее танковых дивизий были брошены в бой. Гитлер хотел загнать в ловушку элитарные части Советской Армии и в результате операции “Цитадель” с юго-востока захватить Москву. По сравнению с масштабами этой операции чрезвычайная осторожность союзников на Западе была особенно видна и ощутима. Одиннадцатого июля 1943 г. Сталин послал Черчиллю и Рузвельту письма, в которых с яростью осуждал позицию западных союзников, обещавших открытие 2-го фронта в 1942 г., затем в 1943 г., а теперь откладывающих его до весны 1944 г.: «Это решение создает большие сложности для Советского Союза, который ведет войну почти 2 года под величайшим давлением против главных сил Германии и ее союзников». Сталин подчеркнул, что решение отложить высадку во Франции было принято без участия Советского Союза.

18 часов длилась невиданная танковая битва у Прохоровки. Военное счастье переходило с одной стороны на другую много раз. А небо тоже бушевало и молнии освещали уже вечернее небо – битва стала затихать заполночь. Семьсот танков застыли в самом необычном виде, с башнями и без оных. В русской степи стояли остовы трехсот немецких танков и среди них были семьдесят «Тигров». Между ними искареженными лежали 88 орудий, 300 грузовиков и сотни, тысячи солдат. Тяжелыми были потери и советской стороны, более половины пятой гвардейской танковой армии. Она отбила попытки обхода и слева и справа, танкисты бестрепетно шли лоб в лоб, они гибли нещадно, но противник – немцы уже никогда, отныне и до конца войны, не пробовали испытывать советские танки на мужество в непосредственном танковом столкновеии. Всевластие вермахта на полях сражений окончилось, на этот раз уже «и зимой и летом».