Голос Загоскина был услышан в Главном правлении компании, и по рекомендациям лейтенанта А. К. Этолин составил соответствующие инструкции. В них управляющим редутами предписывалось объяснять туземцам, что истребление бобров, уничтожение их жилищ, особенно весной, когда звери ожидают потомство, ведет к полному исчезновению животных и что, поступая таким образом, они лишают себя доходов в будущем.

Предприимчивость и любознательность Загоскина не вписывались в жесткие рамки полученных им инструкций. Он давал советы по ведению торговли, предлагал назначать на должности в редуты людей не только грамотных, но и способных организовать экспедицию, привести пушные промыслы в определенную систему, наконец, крестить туземцев. Он был убежден: «Торгаш должен замениться человеком образованным».

Он и сам продолжал традиции русского духовенства и мирян на Аляске, которые крестили туземцев, — Глазунова, Малахова, отца и сына Колмаковых, Лукиных. В 1844 году индейцы-инкилики всем племенем пришли просить «белого тойона» и приехавшего в редут священника окрестить их, как подчеркнул Загоскин, «без всякого принуждения или убеждения», и он с радостью согласился стать крестным отцом.

От Паленого к Толстому

Инструкция предписывала лейтенанту использовать в качестве основной базы экспедиции расположенную в Нулато одиночку — так в тех краях называли поселение, основанное для торговли с местными и состоявшее всего из одной избы, в которой жили управляющий и служащие. Для зимнего похода необходимо было заранее перевезти туда запасы, и Загоскин собрался переправлять их из редута на лодке. Однако с лодкой, как и с хлебом насущным, всё оказалось непросто. Лодку-то из Новоархангельска доставили, но не успели поставить на нее ни руль, ни весла, ни паруса; мало того, за время пути она совершенно рассохлась.

Здесь Загоскину пригодился морской опыт — под его руководством лодку быстро проконопатили и осмолили. Казалось бы, грузи и отправляйся в поход. Но опять приключилась заминка: вместе с лодкой прислали бочонок рома, который полагался команде редута раз в год (к слову, вскоре компания начала борьбу с пьянством, и с 1846 года в колониях запретили продажу спиртного). Пришлось ждать, пока прикончат ром.

Спустя три дня, когда началась погрузка, выяснилось, что одной лодки мало. Загоскин уже было отчаялся, но тут пришел на помощь управляющий — выделил байдару с условием, что на ней доставят груз еще и в одиночку Икогмют. Наконец, все приготовления были завершены. Загоскин отправил лодку с тремя людьми к устью Уналаклита, а сам 1 августа вышел на байдаре.