Достоевский в ярости бросается на противника с кулаками, хватает его за шарф, рвется влепить оплеуху ему в физиономию. От драки его едва удерживает Анна Григорьевна, стоявшая на шаг позади, но все слышавшая: на лице ее оторопь и ужас.

«Тургенев: Зря, зря. Поверьте, я вас все равно на дуэль вызывать не стану».

Тургенев медленно, с гордо поднятой головой, уходит, отомстив Достоевскому за сравнение с распутным Свидригайловым. Ф.М. остается оплеванным – кулаки в расчет не идут; подозрение в гадком и преступном прошлом повисает на усмотрение зрителей.

Что здесь вымысел, а что – биографическая реальность?

Летом 1867 года в Баден-Бадене между писателями действительно произошел тяжелый спор. Но то было идеологическое столкновение, закончившееся разрывом отношений. Встреча была с глазу на глаз, и о ней Достоевский подробно рассказал жене – та записала содержание спора в своем дневнике. «По его словам, Тургенев ужасно как озлоблен, ужасно желчен и поминутно начинает разговор о своем новом романе… Федя, по обыкновению, говорил с ним несколько резко, например, советовал ему купить себе телескоп в Париже, и так как он далеко живет от России, то наводить телескоп и смотреть, что там происходит, иначе он ничего в ней не поймет. Тургенев объявил, что он, Тургенев, реалист, но Федя говорил, что это ему только так кажется. Когда Федя сказал, что он в немцах только и заметил, что тупость, да кроме того, очень часто обман, Тургенев ужасно как этим обиделся и объявил, что этим Федя его кровно оскорбил, потому что он сделался немцем, что он вовсе не русский, а немец… Странный это человек, чем вздумал гордиться, – тем, что он сделался немцем? Мне кажется, русскому писателю не для чего бы было отказываться от своей народности, а уж признавать себя немцем – так и подавно. И что ему сделали доброго немцы, между тем как он вырос в России, она его выкормила и восхищалась его талантом. А он отказывается от нее, говорит, что если б Россия провалилась, то миру от этого не было бы ничего тяжелого. Как это дурно со стороны русского говорить таким образом!»⁴¹.

Согласно воспоминанию А.Г. Достоевской о рассказе мужа, смысл столкновения выглядел как спор западника и русофила, без «свидригайловских» оплеух. Откуда же они возникли в картине, где их след? И кто более оскорблен нарочитым вымыслом сериала: Достоевский ли, который, будь такой разговор в действительности, должен был бы вызвать обидчика на дуэль, Тургенев ли, преступивший все писаные и неписаные правила приличия, Анна Григорьевна ли, услышавшая возмутительную клевету в адрес мужа, или зрители, которых заставили присутствовать при этой бесчестной сцене?