Мы сочиняли наш первый за четырнадцать лет альбом, но приятнее всего было то, что нам по-прежнему есть что сказать и куда стремиться. Огонь не погас. Мы сразу же погрузились в творческий процесс и были в ударе – с материалом проблем не возникло.

Priest, безусловно, обратили внимание на альбом Resurrection, как я и надеялся, и увидели, какую крутую работу проделал на пластинке Рой Зи. Работать с Priest было бы сбывшейся мечтой для Роя, который вдоль и поперек знал все наши альбомы.

Теперь же, когда мы вернулись, я хотел написать песню, которая прослеживает историю развития Judas Priest, и ответить тем американским религиозным психам, которые до сих пор считали, что мы язычники и поклоняемся дьяволу. В песне «Deal with the Devil» («Сделка с дьяволом») я рассказал историю происхождения группы:

Мы назвали альбом Angel of Retribution («Ангел Возмездия»), потому что мне нравился ангел металла, которого мы поместили на обложку, и слово «возмездие» говорило о том, что «Priest вернулись и готовы к атаке!». Кену на звание не понравилось, но я настоял на своем.

Тур в поддержку Retribution продлился весь следующий год, и мы перебрались в Bray Studios рядом с Лондоном, где репетировали. Я был крайне впечатлен, когда наткнулся там на костюмы «Телепузиков». Мне всегда очень нравился Тинки-Винки[112].

Затем до меня дошли ужасные новости. Pantera недавно развалилась, и Даймбэг Даррелл сколотил новую группу Damageplan. Это была своего рода металлическая супергруппа: их вокалист, Патрик Лачман, играл у меня в группе Halford.

Damageplan только начали выступать в клубе Колумбуса, штат Огайо, как вдруг какой-то псих выбежал на сцену с пистолетом и застрелил Даймбэга. Еще убил охранника группы, сотрудника клуба и одного фаната, затем этого чокнутого нейтрализовал офицер полиции.

Я продолжал общаться с Даймбэгом и Патриком, и, когда услышал эту новость, мне стало не по себе. Твоего друга, невероятно талантливого парня, убивает какой-то ебаный психопат! Я пытался представить, каково им было на сцене, когда это случилось. Но не смог. Ужасная трагедия. В каком мире мы живем?

Сомневаюсь, что был единственным артистом, который страдал паранойей после случившегося на концерте Damageplan. На первых двух выступлениях тура в поддержку Retribution я постоянно дергался и нервничал и боялся стоять без движения. Но это прошло. Нельзя жить в страхе.