Положение спас вновь назначенный главнокомандующий войсками Юго-Западного фронта генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов, неожиданно для присутствующих заявивший о готовности его фронта к наступлению и личной убежденности в успехе.
После выступления Брусилова Куропаткин и Эверт несколько смягчили ранее обозначенную позицию, заявив, что наступление их фронтов возможно, но без каких-либо гарантий успеха.
Выступление Брусилова застало врасплох его предшественника на посту главнокомандующего Юго-Западным фронтом. После завершения Военного совета Николай Иудович Иванов лично обратился к императору с просьбой не отдавать войск «на убой Брусилову». Выслушав Иванова, император, не сказав в своем привычном стиле ни да, ни нет, беспристрастно посоветовал престарелому генералу обратиться к начальнику штаба Ставки Алексееву.
По воспоминаниям Брусилова, на обеде, последовавшем по окончании Военного совета, Куропаткин обратился к нему со следующими словами:
«Вы только что назначены главнокомандующим, и вам притом выпадает счастье в наступление не переходить, а следовательно, и не рисковать вашей боевой репутацией, которая теперь стоит высоко. Что вам за охота подвергаться крупным неприятностям, может быть, смене с должности и потере того военного ореола, который вам удалось заслужить до настоящего времени? Я бы на вашем месте всеми силами открещивался от каких бы то ни было наступательных операций, которые при настоящем положении дела могут вам лишь сломать шею, а личной пользы не принесут».
«Вы только что назначены главнокомандующим, и вам притом выпадает счастье в наступление не переходить, а следовательно, и не рисковать вашей боевой репутацией, которая теперь стоит высоко. Что вам за охота подвергаться крупным неприятностям, может быть, смене с должности и потере того военного ореола, который вам удалось заслужить до настоящего времени? Я бы на вашем месте всеми силами открещивался от каких бы то ни было наступательных операций, которые при настоящем положении дела могут вам лишь сломать шею, а личной пользы не принесут».
Выслушав бравурный, наполненный неоправданным оптимизмом ответ генерала от кавалерии Брусилова, смысл которого сводился к тому, что он, как инициатор наступления на юго-западном направлении, о своей личной пользе не мечтает и решительно для себя ничего не ищет, но считает долгом совести и чести действовать на пользу России, Куропаткин лишь пожал плечами и с сожалением посмотрел на Брусилова.
По итогам неприятного прежде всего для генерала Алексеева совещания в Ставке его участникам все же удалось принять консолидированное, компромиссное, во многом мучительное решение о нанесении основного наступательного удара на Западном фронте генерала Эверта в направлении Вильно и Ошмян.