Однако, как говорил персонаж одного популярного рассказа: «Каждый трест имеет свое слабое место». Имел такое слабое место и политический «трест» под названием «Андреас Папандреу». И, конечно, этим слабым местом оказалась женщина. Уже, будучи сильно в возрасте, лидер ПАСОК вдруг затеял бурный роман. Причем, не с женщиной из «своего круга», а со стюардессой национальной греческой авиакомпании «Олимпиаки» Димитрой Лиани. Премьерский «амур» быстро стал достоянием газет. Пикантность ситуации усугублялась тем, что многолетняя супруга Папандреу – американка Маргарет Чанд сама была активным политиком, возглавляя Союз греческих женщин. Против нового брака выступали и дети: дочь и три сына.

Увы, любви все возрасты покорны. В 69 лет премьер-министр решительно развелся со старой подругой жизни и женился на сексапильной стюардессе. Как это ни странно, новый брак нисколько не повредил его политической карьере. Во-первых, наверное, потому, что его старая жена была все-таки американкой. А во-вторых, греки с явным одобрением говорили о своем бодром премьере-ветеране: «Молодец, Андреа! Есть еще порох в пороховницах!».

Однако, о, женщины! Новый брак принес все-таки неприятности политику. Уже на закате жизни Папандреу попал под огонь критики – его обвинили в неуплате налогов при строительстве фешенебельной «розовой виллы» для своей молодой жены. «Откуда деньги?» – азартно кричали оппозиционные газеты. Ведь Папандреу слыл «самым бедным» среди греческих политиков. В разгар своей карьеры, на его банковском счету было не больше 9 тысяч долларов. Под защиту премьера взяли его старые друзья, которые объявили прокурорам, что дали ему на строительство деньги «взаймы». Впрочем, Папандреу был закален скандалами и хорошо «держал удар». Он побывал и под судом. Его обвиняли еще в получении взяток и незаконном подслушивании телефонных разговоров своих политических противников. Однако, «греческий Уотергейт» не случился – суд оправдал лидера ПАСОК и после громкого процесса он снова сел в кресло премьера.

Власть, как и для всех знаменитых политиков, была для Папандреу как наркотик. Потеряй ее и – он умрет. Увы, последние годы жизни лидер греческих социалистов уже напоминал позднего Брежнева: такие же медленные движения, невнятная речь, редкие появления на публике. Политик был тяжело болен, но ни за что не хотел уходить. Правда, его друзья уверяли, что до последнего часа он сохранял ясность мысли твердость в суждениях. В отношениях со своими близкими, как говорили, Папандреу никогда не был демократом, а, наоборот, самым настоящим диктатором – и в партии, и в правительстве. А в последние годы свои решения считал окончательными и никогда их не менял.