Отец вздыхал и закуривал самосад.

— Пап, а что с ребёночком стало? — спросила я.

— Малыш оказался крепышом, — радостно произнёс мой папа.

Он бросил курить, обнял меня:

— Мы растёрли его спиртом, напоили чаем с малиновыми ветками. Врач осмотрел его и сказал: «Будет жить».

— Иначе и не могло быть, — продолжил отец, — Мы ведь с твоим крёстным поехали тем путём только потому, что я сам сильно замёрз. Видно, права ваша мама, когда говорит, что есть сила природы, которая властвует над человеком. Вот и не дали мы мальчонке погибнуть. А он ещё и «мама» не научился говорить. Месяцев восемь — девять было ему, может, я и ошибся. Интересно было бы встретиться с ним, сейчас этому парню лет двадцать. Наверно, служит. Вот теперь меня и моих деток охраняет.

Мы все тогда прижались к отцу. Он обнял нас. Мама отложила в сторону своё вышивание и приложила концы платка к глазам. Она у нас слабая на слёзы была.

Расстрел

Расстрел

Весна 1944 года застала отца на чужой земле. Она тоже была изранена, жаждала свободы, которую нёс советский солдат.

Природа в который раз отмечала свой праздник юности. Май — самый счастливый месяц среди весенних братьев — пора зелени, обнов растительного мира. Майские зори пропахли черёмухой. Она стелилась белым туманом в округе, где располагалась танковая рота, одним из взводов которой командовал мой отец.

«Наши части почти не стояли на месте, стремительно продвигались вперёд, — рассказывал отец. — Приходилось трудно, кругом чужое: языковой барьер, незнакомая местность. Конечно, работала разведка, но всего не предусмотришь.

Был отдан приказ сменить место расположения роты.

Дело было ранним утром. Не стали дожидаться, пока рассеется туман. За всю жизнь я не видел такого тумана — перед собой ничего не было видно, особенно в низине, где находилась переправа.

Командир наш был душой всей роты, старался каждого из нас уберечь от гибели. Мы за него готовы были в огонь и в воду. Может, надо было подождать с полчасика… Туман рассеялся быстро, с восходом солнца. Да что там…».

Папа долго молчал. Тяжело вздохнув, продолжил:

«Приказ командира — не отставать друг от друга, не останавливаться, пока не переправимся — стремительно пронёсся по всей цепи. Мы двинули свои танки след в след. Ехали медленно. Переправились на большой холм и остановились. Туман отступал.

Вдруг откуда — то появился легковой автомобиль. Он объехал нас. Там с молодой блондинкой сидел полковник. Он обнимал её, а она смеялась, смеялась… У меня до сих пор звенит в ушах тот смех.

Вскоре легковушка развернулась, перекрыв дорогу.