Выслушав меня, Екатерина Сергеевна обещала переговорить с мужем. На следующий день позвонила: «Коля! На меня Володя так никогда не кричал…» В общем, Васильев меня не отпустил. Теперь я очень жалею, что смалодушничал, испугался потерять Театр, не ослушался и не поехал в Петербург…

26

Одевался я в ту пору более чем скромно: один свитер, одни джинсы, одна майка, всего по одному. Но балетной одежды имел целых два чемодана. Даже в этом смысле профессия была в приоритете. Во время лондонских гастролей мне сказали, что в числе других солистов ГАБТа меня ждут на Бонд-стрит, а это самая небедная улица Лондона.

Приехал, меня повели в большую комнату, по периметру заполненную вереницей вешалок с одеждой. Нас предупредили, что ожидается прием, на котором звезды Большого театра должны появиться в одежде, которую для них сегодня выберут. Я слышал, как Ананиашвили тихо сказала одному премьеру, который считался в нашей труппе «секс-символом», в прямом и переносном смысле этого слова, что тот, кто понравится Вествуд, получит от нее в подарок свой наряд.

В отличие от меня, они знали, что Вивьен Вествуд – всемирно известный и один из лучших дизайнеров Великобритании. Я – деревня, знал, кто такой Петипа и Аштон, любил ходить при первой же возможности в музей Wallace Collection, а тут какая-то Вивьен, к тому же не Ли!

Ассистентки принесли каталог одежды: «Что бы вы из этого хотели померить? Разденьтесь». Мне 24 года, есть что показать. Разделся, дамы на меня посмотрели с неподдельным удивлением, принесли одежду. А Вествуд была еще той хулиганкой: полное смешение стилей и мужская обувь в той коллекции имела высокий, в 8–9 сантиметров, каблук. Мне выдали потрясающие ботинки из ажурной тонкой кожи со шнуровкой и обшлагом. Я надел бриджи, экстравагантные чулки в сетку, те самые ботинки на каблуке и какую-то невероятного кроя рубашку с жабо и роскошными рукавами: одно плечо квадратом, второе острое, что было видно, только если ее снять. Одевальщицы на меня посмотрели, ахнули и куда-то убежали.

А в каталоге, который я рассматривал, все модели – бесподобной красоты молодые, с накачанными телами мужчины. Но ноги у них обыкновенные, корявые, с невтягивающимися коленями. А тут я со своими «линиями» и крутым «подъемом». Вдруг в комнату влетела энергичная рыжая дама, стала вокруг меня бегать, охать и ахать. В общем, все, что висело на вешалках в этой комнате, я перемерил. Дамы умирали от восторга. И когда меня спросили, какой look я выбираю для дефиле, – показал на темно-серый с голубым проблеском, тонкой шерсти костюм-тройку с бесподобной рубашкой. Я постеснялся взять бриджи, понял, что после этого мне в театре не жить…