Передавая пленку нам в музей, Колпакова сказала: «Коля, мне безумно стыдно за то, что я принимала в этом участие, за то, что мы это сделали. Но сделать такое возможно только по молодости, когда ты не знаешь, что такое человеческая зрелость, опыт… Мы, предъявляя Сергееву свои претензии, много чего не знали…» Я поразился честности Ирины Александровны, которая отдала в школу эту запись, не уничтожила ее и, в общем-то, покаялась в содеянном.

Но труппу тоже можно было понять. Ю. Григорович и И. Бельский выпускали свои балеты вопреки воле Сергеева как руководителя театра. Именно в этот период и прорвался на сцену состав Колпакова – Нуреев в «Жизели». Ведь до этого дня, кроме Дудинской и Сергеева, никто этот балет не исполнял. Его чудом два раза станцевала А. Шелест. А тут вдруг «Жизель» помолодела на 20 лет. Дудинская – выпускница 1931 года, а Колпакова – 1951 года!

28

Новый сезон 1999/2000 начался для меня не какой-нибудь щадящей «Шопенианой». Нет! 10 сентября я уже танцевал «Баядерку». Как говорится, сумасшедших, кроме меня, в труппе больше не нашлось. Поняв на репетиции, что хватил через край, робко предложил Фадеечеву: «Может быть, отменим это движение?» – «Ну наконец-то ты, Коко, устал от танцев!» – «А что же вы меня раньше не сдерживали?» Николай Борисович засмеялся: «Ну, ты так рвался!»

Предстояли большие гастроли в Японию. Договор с «Japan Art», которая возила Bolshoi Ballet долгие годы, оказался расторгнут, теперь ГАБТ сотрудничал с Тадацугу Сасаки – основателем труппы Tokyo Ballet. Прежде Большой театр ездил в Японию каждый год, иногда в год два раза, ездил масштабно, месяца на два. Но, так как Сасаки, помимо нас, возил Парижскую оперу, АBT, Royal Opera House, Большой театр встал в очередь и теперь ездил раз в три года. К тому же Сасаки принадлежала звезда в лице Владимира Малахова «с друзьями», слишком много русских получалось.

Изменился и уровень, на котором нас принимали. Когда я приехал первый раз с Большим театром в Японию, был потрясен организацией гастролей, что проявлялось даже в мелочах. Например, по прилете в аэропорт на чемоданы мы клеили бирки со своими фамилиями, дальше мы видели чемоданы уже в номерах отеля. Уезжая назавтра из города, мы вечером выставляли свои чемоданы в коридор и потом видели их уже в следующем городе у себя в номере…

Вернувшись в Москву, я станцевал «Жизель», посвященную 50-летию со дня рождения А. Годунова. Поскольку из Японии не успели прийти декорации васильевской редакции, мы танцевали версию Григоровича.

Дальше меня ждал Франкфурт-на-Майне. Мы с Настей Волочковой должны были танцевать «Лебединое озеро» на каком-то стадионе. В Большом театре уже наступила «эра Волочковой».