Сегодняшний день напоминает о том, что мы обедали с Веббами на прошлой неделе, а я ничего об этом не написала. Там был слабый, выдающийся на вид и все же немного извиняющийся Ноэль Бакстон[1181], а Арнот[1182], напротив, довольно самоуверенный, обязанный всем своему уму, но на деле самый обыкновенный. Не могу перестать испытывать отвращение к фабианцам, хотя, если бы мне предстояло с кем-то из них провести год на необитаемом острове, я бы, наверное, выбрала Арнота, а не Бакстона. Не уверена. Веббов хоть на цитаты разбирай. Блестящая идея миссис Вебб о табличках с названиями организаций, чтобы учить детей их гражданским обязанностям, была слишком банальной и неподходящей. Даже Сидни отпускал небольшие шуточки в адрес жены. Ноэль Бакстон угодливо предложил своего сына[1183] для эксперимента. В наше время можно увидеть, как богачи избавляются от крупинок золота, чтобы пройти сквозь игольное ушко. Затем, в конце недели, на чай приходили миссис Вулф и Сильвия [Вулф]; они принесли свежие яйца и ландыши из лощины. Сильвия позабавила меня своей уверенностью в том, что события в Патни важны для всего мира, а истории ее собственных приключений на охоте за домом имеют хоть какое-то значение. Миссис Вулф же, как обычно, порадовала меня своим ребячеством, под которым я имею в виду бодрость и непоследовательность, словно вся ее жизнь по-прежнему состоит из мелких происшествий в большой детской. Она сказала мне, что не выдержит похода в театр, но вполне готова пообедать в «Carlton[1184]». Не знаю, почему граница между возможным и невозможным для нее проходит именно там. А Белла после смерти мужа считает, что ради душевного равновесия нужно жить дальше; она учится джазу; зрение не позволяет много читать, но она пишет для детского журнала «Little Folks»; друзья очень добры к ней, и она ездила в Бексхилл[1185] с Мартином и Эммой [Абрахамсон]. Предсказывают, что Мартин станет не совсем рыцарем, но следующим по рангу[1186]. Он верит в ордена, и наше глумление над РКОБР [Рыцарем-командором Ордена Британской Империи], должно быть, опечалило его в тот вечер. Филипп отрезает хвосты ягнятам, а ночью из них делают пирог[1187], — тот самый Филипп, который боялся наступить на гусеницу, дрался с Гарольдом [брат ЛВ], чтобы тот не использовал червей в качестве наживки, и бежал от него до соседней деревни на острове Уайт[1188], где остановилась их семья,