Коммунисты, согласившись сотрудничать с Бенешем, в то же время видели в нем «классового врага», «реакционера», которого следует держать под постоянным «прицелом». И главным авторитетом для них был не Бенеш, а ученик и почитатель Сталина К. Готвальд. Перспективы строя, установленного после войны в Чехословакии и других странах Центральной и Юго-Восточной Европы под названием «народная демократия», виделись находившимися у власти силами по-разному. Если Бенеш и его сторонники предполагали постоянное совершенствование демократии на основе ее социализации, то коммунисты считали возникший строй более или менее широкой ступенью на пути к социализму советского образца, другого тогда просто не было. Партнеры коммунистов по национально-освободительной борьбе если и говорили о будущем социалистическом устройстве страны, то видели его каждый по-своему. Их взгляды на «социалистическое завтра» были чрезвычайно пестры и противоречивы, но совпадали в одном – в отрицании установления строя советского типа. 1945–1948 гг. в Чехословакии проходили под знаком борьбы политических сил, представлявших два указанных тренда[913].

Государственно-политическая система воссозданной ЧСР включала как традиционно национальные (парламент, президент, местные органы управления), так и возникшие на завершающем этапе войны институты. Политической основой новой власти стал Национальный фронт чехов и словаков (НФ). Отдельно существовали чешский и словацкий национальные фронты. НФ был объединением социальных сил, участвовавших в национально-освободительной борьбе, ратовавших за воссоздание Чехословацкой республики и готовых включиться в ее восстановление и строительство на новых демократических принципах. По словам Готвальда, на завершающем этапе войны НФ означал блок рабочего класса, крестьянства, мелкой городской буржуазии, интеллигенции и части демократической буржуазии (курсив. – В. М.), готовой выполнять Кошицкую правительственную программу[914]. Партнеры коммунистов с самого начала рассматривали НФ как коалицию политических партий, как организацию, необходимую для обсуждения спорных вопросов и выработки согласованных решений в целях совершенствования демократического устройства республики. С формальной точки зрения, Национальный фронт остался по существу верхушечной организацией коалиционного характера, представленной на паритетных началах только политическими партиями. К тому же это была закрытая система: в НФ принимались вновь только партии, поддерживавшие его программу, и с согласия всех его членов. Роль руководящего органа НФ фактически выполнял президиум правительства, который состоял из председателя и пяти его заместителей. Внефронтовская оппозиция не допускалась. Более того, не разрешалось даже существование каких-либо других партий за рамками НФ. Исключенные из него партии подлежали роспуску. Таким образом, фактически были сведены на нет принципы буржуазной парламентской демократии, основанной на противоборстве правящих и оппозиционных партий.