Жестокое обращение с немцами не вызывало осуждения со стороны чешского и словацкого населения и даже наоборот – встречало одобрение. Психологически это вполне объяснимо. Только что окончились война, шестилетняя оккупация Чешских земель и оккупация Словакии после подавления Словацкого национального восстания, коренным образом изменившие условия жизни людей и шкалу исповедуемых ими ценностей, наложившие серьезный отпечаток на их поведение и принимаемые решения. Безграничная ненависть распространялась на всех без исключения немцев и венгров. Такой была и позиция, озвучиваемая представителями различных политических сил. Изгнание, экспроприация немецкого и венгерского населения воспринималась в этой обстановке как справедливое и заслуженное возмездие. В первые недели после освобождения оно приобрело форму беспощадного массового интернирования и депортаций.

Весной-летом 1945 г. Бенеш подписал ряд декретов, которые создавали уже законную базу для проведения акций против немцев и венгров. 19 мая 1945 г. был обнародован декрет о передаче под национальное управление имущества государственно-неблагонадежных лиц, под который подпадали, наряду с другими, все лица немецкой и венгерской национальности. 21 июня последовал декрет о конфискации и ускоренном разделении сельскохозяйственного имущества немцев, венгров, невзирая на гражданство, а также предателей и врагов чешского и словацкого народа. 20 июля – декрет о заселении земель немцев, венгров и врагов государства чешскими, словацкими и другими лицами славянской национальности. Декретом от 2 августа 1945 г. все немцы и венгры, которые в годы войны получили немецкое и венгерское гражданство, лишались чехословацкого гражданства[920]. До 1948 г. преобладающая часть немцев, как и хотел Бенеш, была выселена из ЧСР. С венграми дело обстояло по-другому. Вопрос передавался на решение двух стран, Чехословакии и Венгрии. Предстоял обмен населением. Однако по многим объективным и субъективным причинам процесс шел медленно и трудно и фактически не был завершен[921].

Наказанию, согласно Кошицкой программе, подлежали не только немцы и венгры, но также нацистские преступники, предатели народа чешской и словацкой национальности и их пособники. В этих целях в соответствии с декретом Бенеша от 19 июня 1945 г. создавались чрезвычайные народные суды, состоявшие из председателя (юриста по профессии) и четырех представителей народа. Приговор должен был оглашаться на открытом судебном заседании, подача апелляций не допускалась, смертный приговор, как правило, должен был приводиться в исполнении в течение двух часов после его принятия и, по решению суда, казнь могла быть публичной. Чрезвычайные народные суды прекратили свою деятельность лишь в конце 1948 г. Для наказания преступников государственного масштаба в Праге и Братиславе, согласно декрету президента от 21 июня 1945 г., были созданы Национальные суды[922]. Проведенные среди населения «чистки», кроме антифашистского и национального аспектов, имели еще и социальную направленность, поскольку касались в основном имущих слоев населения. Национальный суд в Праге прекратил свою деятельность 4 мая 1947 г.