В тот же день состоялось заседание президиума ЦК КПЧ, на котором был выработан следующий план действий: не допустить падения всего кабинета, воспрепятствовать возвращению в него «министров-реакционеров» и сохранить Национальный фронт, пополнив его и правительство новыми людьми, готовыми сотрудничать с коммунистами, мобилизовать массы на поддержку этого плана. Решено было организовать 21 февраля массовый митинг на Староместской площади в Праге, на котором Готвальд должен был сообщить о создавшейся в правительстве ситуации. Намеченный митинг состоялся, по некоторым данным, в нем участвовало более 100 тыс. человек. Такие же митинги КПЧ организовала во всех краевых и многих районных центрах. Речь Готвальда, в которой он призвал создавать комитеты действия НФ, транслировалась по радио. В резолюции, принятой на пражском митинге и переданной Бенешу, говорилось: «Хотим правительство Клемента Готвальда без реакционных министров». В Словакии председатель КУ Густав Гусак призвал представителей ДП также подать в отставку, как это сделали ее члены в пражском правительстве. Президент, который не намерен был принимать прошение об отставке, испытывал раздражение оттого, что решение нужно принимать под давлением «улицы», и взял «тайм-аут». Знал ли Бенеш о готовящейся отставке, ожидал ли ее, одобрял ли действия некоммунистических партий? Свидетельства современников на этот счет рознятся[945]. Одни утверждали, что президент знал об отставке и даже как будто подталкивал ее инициаторов к этому акту, другие, наоборот, считали, что он не знал о ней и был ошеломлен случившимся. Сам Бенеш настаивал на том, что ему ничего не было известно. Он неоднократно повторял впоследствии, что прошение об отставке удивило его. Это подтверждало и ближайшее окружение президента, его сотрудники: начальник канцелярии Я. Смутны, начальник военной канцелярии генерал А. Гасал, личный секретарь В. Сикора. Позже посетивший Бенеша в Сезимовом Усти генеральный директор Центрального банка Л. Хмела записал слова президента о том, что «до этого я несколько раз указывал политическим партиям, которые тогда подали в отставку, чтобы они этого не делали, поскольку легко из правительства сбежать, но трудно в него вернуться»[946].

К. Каплан, изучив все обстоятельства дела и опираясь на факты, пришел к следующему выводу: президента удивила не сама отставка, а скорость и внезапность, с которой она была сделана. По всей видимости, Бенеш не то чтобы не знал об отставке, он предполагал ее возможность, но был шокирован внезапностью, поспешностью и формой ее подачи, непродуманностью этого шага: например, министр народной партии Ф. Гала просил об отставке не только своей, но и всех своих коллег, что противоречило конституции. Отсюда, по воспоминаниям социал-демократа Б. Лаушмана, и слова Бенеша: «они даже не умеют ее подать»[947]. Готвальд же уже 20 февраля представил президенту предложение своей партии о решении правительственного кризиса: дополнить кабинет членами некоммунистических партий, которых предложит только председатель правительства, а не руководство этих партий. Однако такой ход действий означал ликвидацию существующей коалиции, что не отвечало представлениям президента о ее сохранении и вызвало его несогласие с принятием отставки.